остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
утро в городе Минске...
понедельник, 05 ноября 2007
воскресенье, 04 ноября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
Возвращаюсь домой с работы. Немного злой и совершенно уставший. Под ногами шуршат жёлтые листья, и ветер стал совершенно злой и беспощадный. Он, как отшельник постоянно ищет себе приют, что бы обрести покой и единение. Но судьба его меняться,- не станет ему легче. Он без тепла стал неузнаваем, характер постоянно меняется... Срывая с деревьев разноцветные наряды ветер немного успокаивается. Но наверное понимает, как люди, что с каждым днем в свои законные права вступает осень... Эта большая, уже в годах женщина проведя ладонью, превращает маленьких и взрослых в пестрых и нарядных карнавальщиков. А дворники уже сгребают осенние листья и сжигают то, что останется в нашей памяти...
Этот дождь, он такой холодный, даже сравнить не с чем... Просто неприятно, когда падают капли, и в не которых можно увидеть отражение серых домов...
Этот дождь, он такой холодный, даже сравнить не с чем... Просто неприятно, когда падают капли, и в не которых можно увидеть отражение серых домов...
пятница, 02 ноября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
Мне сложно порой бороться за существование под солнцем... Эти человеческие лица, они таят в себе столько отвратного... Порой смотришь на человека, говорит он тебе что-то хорошее, а сам таит на тебя злобу, которую он потом реализует.
Просто в такой момент готов застрелить его... Как сложно в этом однообразном мире что либо начинать.
Вы знаете, какая самая большая болезнь человечества?
спид? или еще какая гадость?
Я думаю что все это не правда... одиночество- вот самый большой порок людей, сам , на собственной жизни испытал все "прелести" этого нестовства.
Читаю вот , перечитываю стихи тех времен, когда был одинок и сердце сжимается... а сейчас что?
Может я заслужил это самое счастье? Или ангел- хранитель вместе со мной устал скитаться по разбитым дорогм и сердцам?
не могу дать этому объяснение...
сложно жить, ноя не сдаюсь
Просто в такой момент готов застрелить его... Как сложно в этом однообразном мире что либо начинать.
Вы знаете, какая самая большая болезнь человечества?
спид? или еще какая гадость?
Я думаю что все это не правда... одиночество- вот самый большой порок людей, сам , на собственной жизни испытал все "прелести" этого нестовства.
Читаю вот , перечитываю стихи тех времен, когда был одинок и сердце сжимается... а сейчас что?
Может я заслужил это самое счастье? Или ангел- хранитель вместе со мной устал скитаться по разбитым дорогм и сердцам?
не могу дать этому объяснение...
сложно жить, ноя не сдаюсь
четверг, 01 ноября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
без слов...
суббота, 27 октября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
Сижу, ничего не хочется делать, устал... Завтра воскресение- рабочий день...
На моём компьютерном столе смотрят на меня мои обереги.
1-Девочка- ангел, подарили мне, когда встречался с девочкой Леной, сказала, что будет напоминать о ней, ведь теперь все по- другому...
2-мышь(из глины),- из поездки в оршу, где мы своими форумом погуляли на турбазе, есть, что вспомнить. Оказывается, можно прыгать с крыши остановки в сугроб, но сам не прыгал. Бережёт, так сказать домашние припасы.
3-статуэтка Будды- хранит меня в дороге.
4-черепаха- напоминает поездку в город Пинск, где была экскурсия от экономического института, мне там не понравиловь, я патриот, люблю Минск. Подарил любимый человечек.
5- статуэтка бога каких то народов( не помню честно говоря),- подарили, когда я начинал работать поваром... Приносит счастье( правда). Кельты наверное...
6- золотой дракон- символ моего любимого города,-Китая( очень хочу туда поехать из-за традиций)
7-подвеска, в китайском стиле-символ здоровья, потом ниже черепаха, стоящая на щите, потом подвески с красными помпонами, большой такой колокол уюта в семье и опять знак здоровья с одним красныи помпоном).
Храните меня, я в вас верю, мои обереги))
На моём компьютерном столе смотрят на меня мои обереги.
1-Девочка- ангел, подарили мне, когда встречался с девочкой Леной, сказала, что будет напоминать о ней, ведь теперь все по- другому...
2-мышь(из глины),- из поездки в оршу, где мы своими форумом погуляли на турбазе, есть, что вспомнить. Оказывается, можно прыгать с крыши остановки в сугроб, но сам не прыгал. Бережёт, так сказать домашние припасы.
3-статуэтка Будды- хранит меня в дороге.
4-черепаха- напоминает поездку в город Пинск, где была экскурсия от экономического института, мне там не понравиловь, я патриот, люблю Минск. Подарил любимый человечек.
5- статуэтка бога каких то народов( не помню честно говоря),- подарили, когда я начинал работать поваром... Приносит счастье( правда). Кельты наверное...
6- золотой дракон- символ моего любимого города,-Китая( очень хочу туда поехать из-за традиций)
7-подвеска, в китайском стиле-символ здоровья, потом ниже черепаха, стоящая на щите, потом подвески с красными помпонами, большой такой колокол уюта в семье и опять знак здоровья с одним красныи помпоном).
Храните меня, я в вас верю, мои обереги))
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
Я проснулся оттого, что солнечные лучи уже просто втискивались своими большими жёлтыми параметрами в моё зашторенное окно.
- "Не хочу просыпаться",- говорил я ещё сонным голосом, - «Сегодня же выходной день.
Но солнечные руки, словно в детстве мама заставляла меня открывать веки и потом заспанные глаза.
Сначала я открыл правый глаз, зажмурившись лениво закрыл его, открыл левый глаз, но правый не открывал. Это я так по утрам открываю глаза, что бы посмотреть по сторонам, да и в следствии проснуться.
- Ещё можно было посмотреть восемь тысяч серий,- подумал я и скорчил гримасу, будто вчера мы удивительно хорошо (в кавычках) отмечали какого-нить моего друга день рождения.
Вчера точно определённо был гудёж,- подумал я.
-Надо в окно что-ли выглянуть, там свежий воздух...
Встав с кровати и попав одной ногой в шлёпанец, почему-то не мог найти второй.
Придется, по всей видимости, лезть под кровать... Где же этот "кораблепроходец" запропастился?
Ааа... Нашёлся, « гусь лапчатый», поди-ка сюда,- сказал я, надев на вторую ногу отыскавшийся шлёпанец.
Открыв пошире оконную фрамугу и вдохнув полной грудью свежего летнего воздуха я чуть было не выругался матом.
Вышел тут " паровоз Челюскинцев" на свой балкон. Курит он, видите ли.
- Эй, уважаемый, может глаза " разуем"?, смотрите, куда окурки бросаете - крикнул я, запрокинув голову вверх.
-О, привет соседу пасля обеду,- услышал я в ответ и снова посмотрев вверх увидел соседа Жору почему-то гладко выбритого и довольного.
-А ты когда успел бросить курить?, спортом занялся, что ли?
- Ага, дождешься, пример с тебя беру, Бандерлогин-Бачковский...
-Тебе, Жора, кочегаром устроиться на работу нужно, а то ты пользы никакой не приносишь.
-Рассмешил ты меня, сосед, теперь целый день хорошее настроение будет, ну если чего понадобиться от Жоржа сантехника шестого разряда, то заходи, не стесняйся. Будь здоров, чемпион!
-Договорились, - не успев сказать до конца, как сосед вернулся в свою квартиру.
-О,- произнёс я громко вслух, Саня на улице тусуется.
-Аляксей Смажань, паглядзице на мяне, с небольшой иронией крикнул я.
-Подымись ко мне на этаж, разговор есть,- сказал я.
Открыв дверь после соловьиной трели, Саня прямо с порога мне и говорит: « Мы же вчера друга нашего женили, а ты тут дрыхнешь, тетеря, не забыл хоть?"- рассмеялся он.
А я то думаю, что за гудёшь вчера был, так вот где " собака зарыта".
Может за пивком сгоняем, а то... зачем бегать, обижаешь... у меня своё всегда с собой.
-Заходи,- жестом показал я на входной проём.
Отхлебнув холодненького пива из стеклянной бутылки, я тут как заору: «Здравствуй, город! "И чего это тебя на, на вокал потянуло? Может споём, как Монсерат Кобалье?",- спросил Алексей.
-Не, просто глоток живительной воды пошёл по организму ну очень хорошо.
-А, понимаю, друг, ну тогда на здоровье.
-Эх, протянул тут я... хорошо сидим...
-И не говори.
-Давай-ка дружище наших молодожёнов проведаем, спросим, как их самочувствие, ведь теперь Витька семейный человек.
-Блестящая идея, Ватсон, дай-ка мне городской телефон, сейчас немного поприкалываемся...
-И не говори, просто дедуктивный метод.
Тут друзья громко засмеялись.
-Вот сколько тебя знаю, и за партой до девятого класса сидели и пятое, десятое... Ты же, вот, сколько я тебя знаю, что бы там не случилось, не произошло, всегда оставался человеком. И за это я тебя уважаю.
Меня внезапно переполнило чувство гордости и глубокого уважения, и я знал, что эти слова не были сказаны впустую.
-Ты же знаешь, что всегда на меня можешь рассчитывать, всегда готов разделить с тобой радость, и не дай бог, жизнь такая штука, если постучится беда, тьфу-тьфу...
-Постучи, вот, по дереву...
-Ага.
-Из кожи, как говорится вон вылезу, но тебе помогу.
-Ну, ты просто мега чел.
-А ты думал, фигашечки и финтефлюшечки? Э, нет браток, я ж за тебя горло перегрызу... За твою не пустую душу тебя уважаю, и буду уважать.
-Ну, спасибо тебе за откровенность.
-Если чего, ты знаешь, как меня найти.
-Буду помнить.
-Ок. Ты не раскисай, набирай вот номер, с однокашником поразговариваем.
Алексей набрал нехитрые семь цифр и знакомый голос в телефонной трубке спокойным голосом сказал: «Аллё".
-"Добрый день",- а могу я услышать Виталия Кроткого,- зажав нос рукой спросил Алексей.
-"Да, я вас слушаю",- послышалось в ответ.
. -Вас беспокоит ваш новый участковый...
-Да, я вас слушаю, - на другом конце провода Виталий недоумевал.
-Вы можете сегодня ко мне подойти?,- еле сдерживая смех, спрашивал Алексей.
-Но, собственно говоря, в чём дело?" Я же ничего не нарушал",- с большой тревогой начал говорить Виталий Кроткий.
-Просто нужно было заполнить одну формулировочку, вы так не пугайтесь, обычная процедура для молодожёнов...
-Погодите, ведь я только вчера...
И тут Алексей не выдержал, его разобрал дикий смех и он, качаясь по полу, держался за живот.
-Вот мы тебя и разыграли, а ты ещё сомневался,- сказал я.
В телефонной трубке сначала был слышан отборный мат, а потом Виталий сказал: «Ну и шутники вы, мужики".
Пару минут все смеялись, только Алексей начинал икать, издавая невероятные звуки.
-Так как ты там поживаешь, друг сердечный,- спросил я, « ведь теперь ты семейный человек"...
-Лучше всех, только недавно проснулся, давайте через час на нашем месте, возле фонтанов, там и поговорим.
-Ок, мы с Алексеем уже выдвигаемся,- сказал я.
-Тогда я вас жду.
-Хватит по полу валятся,- сказал я Алексею, тот еще не мог угомониться, он мне анекдот рассказал, который услышал в автобусе, мы чуть животы не разорвали от смеха.
-Ладно, хватит тебе "заливать", поехали к Кроткому на встречу, он с женой своей приедет, подышим воздухом хоть, а то какие сутки в квартире сидим.
-А чего ждём? По коням!!!- почти в один голос произнесли мы.
Спускавшись по лестнице с третьего этажа я почему-то решил проверить свой почтовый ящик, хотя обычно смотрю почту, когда еду с города или возвращаюсь с работы. Но очевидно почувствовал, что для меня есть что-то интересное...
-Лёха, открывай дверь, я сейчас почту посмотрю...
-Давай только быстрее, а то ещё чего доброго опоздаем.
-Да всё будет пучком.
Из почтового ящика я извлёк почтовую открытку с двумя красными полосками.
В голове помутнело и перед глазами поплыло, я вышел из подъезда, спустился по ступенькам и протянул открытку Алексею, тот быстро и нервно курил, дожидаясь меня.
Он прочёл: « Явиться с вещами в центральный военкомат…».
-Одного женили, второй вот будет в армии служить...
Я всё стоял в каком-то оцепенении и ясно и чётко понимал, что буквально через полторы недели вместо свободной обуви будут таскать " керзачи".
-И до меня добрались,- произнёс я совсем грустно и тоскливо.
-Ведь кто знал, что при поступлении не хватит одного балла и придётся работать на стройке подсобным рабочим, а потом обратно же надежда на поступление... и тут на тебе! За тебя всё решили " великие господа" в военкомате, я ещё тогда по повесткам не ездил, нужно было просто " косить и забивать", пусть бы потаскали по больницам, зато потом может быть потом дали военный билет и было б всё " трынь - трава".
-Эй, друг, не "загоняйся", ведь служба в армии не самое смертельное, что может произойти с человеком.
-Да, уж...- протянул я.
-Всё коту под хвост, думал, что поступлю в этом году...
-Да ерунда всё это, ну хочешь вместе пойдём в военкомат, скажем, что бы нас в одну часть и роту зачислили?- с большой надеждой высказался Алексей.
-А ты умеешь поддержать!,- сказал более веселее я.
-Положи пока эту бумажку в карман, а потом думать будем, нас молодожены уже заждались,- всё ещё не теряя надежду, высказался Алексей.
Весь этот разговор прервал виброзвонок мобильного телефона, где на другом конце провода Кроткий с небольшим волнением и ожидание спросил: «Ну, где вы там запропастились, мы уже с супругой всю набережную обошли?".
-Да тут небольшое расстройство произошло, прочем ничего страшного... - с небольшими запинаниями сказал Алексей Смаженьков.
-Мы через пять минут будем.
-Друг, тормози машину, я плачу.
Подняв руку возле меня остановился тёмно- синий форд с тонированными стеклами, где в приоткрытой форточке сидел уже не молодой человек с чёрными усами. На его голове уже отчётливо проявлялись седые волосы, но лицо у него было весёлое.
-До парка довезёте?,- спросил я.
-За десять минут доедем,- ответил водитель.
-Я с другом тут...- начал, было, я запинаться...
-Быстрее сядешь, быстрее приедешь,- пошутил водитель.
Я только успел захлопнуть дверь автомобиля, как вжался в кресло и не мог подняться, потому, как дядя с чёрными усами оказался далеко не «чайником»..
Прибыв на назначенное место, я пригладил волосы на голове и, закрыв двери автомобиля, сказал водителю: «Спасибо, счастливого пути".
-Стой, возьми сдачу.
В ответ я натянуто улыбнулся.
Вот, а ты так волновался, прибыли в лучшем виде,- сказал Лёха.
-Какой-то водитель скоростной слишком.
-А ты что себе думал? Мы платим, он нас везёт, чем быстрее он приедет, мы деньги скорее ему отдадим.
-Это уж верно.
Посмотри пока по сторонам, может Кроткого с женой, где увидишь, а я пока в биотуалет сбегаю.
-Вон, смотри, свободная кабинка, одна нога здесь, другая там.
-О, я вижу, армия в тебя впивается большими клещами.
Я нахмурился, и улыбка исчезла с моего лица.
-Ну, ты не обижайся, я же пошутил.
-Я тебя здесь жду.
-Договорились.
Алексей через пару минут бежал бегом, а мой взгляд устремился на набережную.
В этом озере не перестала ещё водиться рыба, хотя её стало меньше, но тем не менее. Всегда было приятно, даже зимой приехать сюда после рабочей смены и просто посидеть на лавочке и помечтать, может иногда подумать. Хотя подумать случалось чаще.
Алексей подбежал ко мне, слегка запыхавшись и остановился, переводя дыхание.
-А вон они, возле фонтана.
-Это точно они?,- спросил Алексей.
Я очень ясно вижу любимую рубашку Кроткого, он ее, наверное, не снимал даже перед сном. Это мы так шутили над ним.
-Ну, так чего стоим, пошли.
-Ага, чего-то я сегодня торможу.
-Ещё бы!,- протянул Лёха, ведь не каждый день приходят открытки с военкомата.
-Это точно, тут ты абсолютно прав.
-На присягу ко мне приедешь",- спросил я.
-А ты ещё сомневаешься?- ты же мне друг, товарищ и корм.
Тут мы громко рассмеялись.
Уже чуть быстрым шагом мы с Алексеем перешли дорогу и направились к Плещецкому парку.
Здесь мы всегда отдыхаем в свободное время, да и людей здесь всегда побольше, да и поспокойнее под небольшими беседками, где над крышами свисают селекционные лианы.
Возле главного входа стоял монумент людям, которые воздвигли первые камни и заложили фундамент в основу этого огромнейшего парка.
На цветочной поляне стояла девочка, лет девяти и держала в руках большую красную розу, переплетённую белой лианой, где по бокам распускались маленькие пупурышечки. Посредине воздвигалась неровная лужайка, где со всех краёв света росли и красовались цветы, кустарники, деревья в сочетании с искусственным водопадом.
Над главным входом сидели вылитые из бронзы коршуны, которые спускали свои головы, открыв клюв к раскрытым ладоням людям, словно и в природе их можно было кормить с рук.
-Опять вы здесь сидите,- говорил я.
-Пылипылипыля, мои курочки,- всегда шутил я, проходя мимо этих коршунов.
Мы вошли на территорию парка, и я заметил, как Кроткий машет нам рукой.
-Где вас там "буря носит"? - уже с небольшой злостью, смотря мне в глаза спросил Виталий.
-Да тут, понимаешь дело такое...- не сказал до конца запнулся я.
-Раз начал, говори до конца, а то хитришь, как всегда, небось, чего удумал редкостное...
-И ничего не думал, только вот...
Тут меня перебил Алексей и как бы отводя меня в сторону, что бы там я не сделал какую нибудь глупость сказал: «На самом деле ничего страшного не произошло и не произойдёт, просто ему открытка с военкомата пришла с просьбой явиться на "централку".
-Опаньки, родина позвала молодого бойца,- неудачно пошутил Кроткий.
-Ага, прикалываетесь тут, а, между прочим, через с небольшим полтора года меня не увидите, потом, кто будет шутить?
-Ну, ты так всё не воспринимай серьёзно.
-Вон, посмотри, мой брат в войсках специального назначения «отмахал» своё и не жалеет, говорит, что взрослее стал, сдержаннее, да и после службы год на контракт остался.
-Ты б к нему зашёл в гости, что ли, расспросил как да что, а то лица прямо на тебе нет
-Спасибо конечно за поддержку, но теперь не отвертишься, так что" не поминайте лихом", если чего.
-Мы же все здесь, с тобой, даже Олька за тебя переживает.
-Ты нас познакомил, мы теперь вот поженились, значит, ты лучший.
Тут Ольга, жена Виталия вступила в разговор: «Тебе зла никто не желает, ты сам вершить свою судьбу, ты кузнец своего счастья, поэтому дерзай, а если не будет получаться- обратись за помощью к друзьям, они тебе всегда помогут".
-Эх, Олька, ты психолог настоящий.
-Ну, есть немножко,- похихикала она.
-Всё верно, вернее некуда...- протянул я.
-Только как вот Катерина к этому отнесётся, ведь мы встречаемся давно, да и если честно, я подумывал ей предложение сделать, ну за меня замуж выйти.
-Вот ты, какой скрытный,- сказала Ольга.
-Катюхе предложение?- переспросила она.
-Ну да, вообще как бы я там подумывал, что к этому всё и идёт собственно, а чего резину тянуть?
-И спешить не следует.
-Вот, это в самую точку.
-Ну да бог с ней, с этой армией, если любит, то дождется меня, если нет, то останусь так сказать на контракт.
-Ты только не "гони коней", ещё время есть,- сказал Алексей.
-Да, не торопись, - дополнил Кроткий.
-Мы ещё созвонимся, встретимся, поговорим и обсудим это дело.
-Твои проводы целый район запомнит, - с каким-то азартом и воодушевлённостью сказал Алексей.
Помнишь, как в фильме легко и мелодично напела Ольга: «Не вешать нос, гардемарины",- сами того не замечая, четверо друзей почти в одну ноту спели эту строчку.
Я сразу как-то весело заулыбался и на душе полегчало, оттого, что на этом свете у меня есть друзья, которые меня поддержат в трудную минуту.
-Эх, ребята, жизнь то продолжается,- уверенно сказал я.
Мы ещё долго сидели в беседке, где ослабевшие солнечные лучи желтовато- красными маленькими пальчиками просачивались между скопившегося народа. А потом все смотрели, как огненный диск солнца не закипая и не бурля "садился" за обрывающуюся линию воды.
-Смотри, как красиво,- говорили мы друг другу.
Разбрелись мы по домам, когда на улице тётка Ночь закрыла большими ладонями глаза упитанному и круглому солнцу. Кроткого с женой мы с Лёхой проводили до остановки и успели увидеть, как они помахали нам рукой, а мы спустились в подземный переход и немного свернув направо открыли стеклянную дверь в метрополитен.
-У тебя жетоны есть или проездной?,- спросил Алексей.
-Ага,- буркнул я - на все виды транспорта.
-Ты "завсегдатай заяц".
-Держи вот жетон, смотри, наша электричка, давай скорее.
Мы бегом пробежали мимо турникетов, как только зажёгся зелёный свет и, расталкивая сонных людей, вскочили в последний вагон.
-Успели, я думал, придётся пешком до дома идти, ведь эта электричка последняя.
-Всё не так уж плохо,- с уверенностью выразился Алексей.
За небольшое количество времени метро нас доставило до нужной нам станции. И только расслышав, что наша следующая станция я рассталкал друга, который уже дремал.
Только сквозь сон он спросил: «А что, уже Завъяловская?".
-Да, мы выходим.
Вышев наверх мы быстрым шагом пересекли проезжую часть и, обогнув дом, дошли до подъезда.
-Ну, все, друг, завтра как проснешься, позвони мне.
-Главное не раскисай, всё будет тип-топ.
-Ну, тогда до завтра,- сказал я.
-Снофф тебе.
-И тебе.
Пожав на прощание, друг другу руки мы разошлись по подъездам, я жил в третьем, а Лёха в четвёртом.
Мне было четыре года, когда его семья заселилась в наш дом. А я с самого рождения на девятом этаже, в третьем подъезде, в семьдесят четвёртой квартире так и живу, да и не думал, что Лёха мне за брата будет.… Ведь за год с небольшим мы так сдружились, что каждый может позавидовать…
Двери лифта открылись сразу, как только я нажал кнопку вызова. Обычно долго ждать приходится, поскольку живу на девятом этаже, пока он сверху спустится… «Целую вечность еду куда-то»,- подумал я про себя, всего же ничего,- небольшое количество этажей и я на своей родной лестничной площадке. «Слишком много в один день событий, ещё теперь гороскоп мой астрологи расписали,… но ничего, всё образуется, отслужу, вернусь домой и буду пробовать поступать в Калининградский Авиационный. Обязательно поступлю, потому что всегда завидовал птицам, которые свободно парят в неизмеренных облаках и не падают, небо-это моя стихия! С огромной высоты люди кажутся ничтожно маленькими и беззащитными, когда летишь над городом, то чувствуешь себя огромной птицей, которая рассекает облака своими крыльями…
Двери со скрипом распахнулись и на лестничной площадке я увидел спиной стоящего отца, который курил сигареты «Тайга». Его взгляд был устремлён в одну точку, он так всегда делал, когда думал. Сердце ёкнуло и на мгновение мне стало нехорошо,- не помню, когда в последний раз такое со мной было… Я был ошеломлён его приездом, ведь предупреждал же всегда, что прибывает с рейса на вокзал, а в этот раз решил не говорить, не сообщать. Значится, схитрил или не хотел беспокоить, ведь каждый раз мы его встречали пропахшего морскими штормами, не изведанными землями и немного тиной.…Он всегда привозил с собой раковины, добытые с большой глубины, прислоняя их к уху, он слышал шум прибоя и предавался воспоминаниям. Перед отъездом отец хотел мягко объяснить, что это его последняя поездка, он больше не может противостоять стихии, его место на суше, мечтал купить маленький домик в деревне и завести хозяйство. Годы идут... Говорит, что старый стал, стал «морским волком». Он больше не мог скитаться по чужим землям, не мог больше так долго находиться вдали от родного очага. Его голова стала ещё более седой, чем тогда, когда в последний раз я его видел, на его лице всё отражается, словно в зеркало смотришься. Но по его мимике никогда не поймёшь, когда ему плохо или хорошо, больно или радостно.… На нём была одета тельняшка, домашнее старое трико и из кармана торчала начатая пачка сигарет. Жёлтые от табака пальцы еле заметно вздрагивали, а глаза были покрыты красными прожилками.
Я его миллион лет не видел. Отец у меня был моряк, часто уходил в море на рыболовецком лайнере, всегда носил длинные усы, за которыми тщательно следил, говорил, что по усам можно судить, сколько моряк провёл в море, чем длиннее они были, тем дольше солёная вода стегала ум морской. Я только хотел взять отца за плечо, как неожиданно для меня он повернулся, и я сразу же увидел блеск его глаз. Видно отец сутки не спал и его организм требовал отдыха, но суровые морские законы главенствовали, и на суше он чувствовал себя, как рыба без воды.
Он ещё некоторое время молчал, и я стоял, как вкопанный, не мог сказать ни слова. Я хотел закричать во всё горло, но вместо этого стоял, как последний идиот и не мог ничего сказать, хотя передо мной стоял родной мой отец. Буд-то кто меня заворожил. «Словно всё знает» - подумал я тогда, сам догадался, что его сыну повестка пришла, ни у кого не спрашивая, приехал, как знал, отцовское чувство сыграло свою роль…
Мы смотрели друг другу в глаза ещё какое-то продолжительное время, которое показались нам затяжным, и первым заговорил отец, выбросив смятую на фильтре зубами сигарету: «Я сразу понял, что ты подымаешься на лифте, стою тут около часа, тебя жду».
-«Не приучился за жизнь спать по ночам»,- как будто оправдываясь, говорил он.
-Знаю, что ты сейчас хочешь закричать и бросится мне на шею, ты, когда маленький был так всегда делал, не скрывал своих эмоций. Сам видишь, время не поменяло наши привычки, мы такими и остались, только об одном жалею,- что я старею быстро…
-Здравствуй, отец, родной ты мой!»- не выдержав, сказал я, дав чувствам вырваться наружу.
Я его крепко обнял, даже сам не почувствовал, как сдавил крепче обычного.
А потом он меня, как маленького поднял на руки и стал бросать вверх. Я и не сомневался, что отец был несказанно рад, что теперь всё будет по-другому.
-А мамка где?- спросил я.
-Да её из пушки теперь не разбудишь, пришла с работы замучаная и уставшая, а я только порог переступил, слышу, ключ в замочную скважину вставляет, опередил её, открыл входную дверь. Она мне с пылу с жару и говорит: «Значит только вернулся, как сразу в пивнушку бежишь, ирод проклятый?». Пошутила, что-ли? Никогда не понимал, когда твоя мать шутит, а когда серьёзно говорит, скажет и думай себе.
-«Да не расстраивайся по пустякам»,- сказал я, ведь она тебя два года не видела, думаешь, ей легко было?
-«Ну и бог с ним»,- протянул тоскливо отец.
-Пошли в дом, там и обо всём поговорим, ведь не будем мы тут до утра стоять.
-Ты пока иди, я позже догоню, покурю ещё маленько.
-Ну, тогда жду тебя на кухне.
-Ты чего-нибудь ел?
-Погрей там щец, а то я как-то и забыл, как они выглядят.
-У матери они всегда особенно вкусные получались.
-С куриными патрошками?
-В самую десятку, капитан.
Разувшись в прихожей, я ещё тогда заметил его пятьдесят четвёртого размера бахилы и ярко-зелёную куртку с логотипом» СРК ВАРЯГ».
Судорыболовецкая компания - вот так расшифровывалась эта аббревиатура.
Войдя в квартиру я, стараясь не разбудить маму, пошёл на кухню, где поставил греться на плиту кастрюлю со щами. Успев только наполнить тарелки, я услышал, как закрывается входная дверь на два поворота замка.
-«Ну, как там дела, товарищ повар?» - шутя, спросил отец.
-Всё готов, только вас ждём, товарищ капитан.
-Сметанку достань, а то не совсем вкусно будет.
-Ага,- протянул я.
С большим аппетитом мы» наворачивали» домашние щи, сколько помню, столько отец всегда хвалил еду, которую готовила мама. Мне казалось, что у неё этот талант от бога был дан, потому что она почти всю душу вкладывала в свою «стряпню»… И не разу не могу вспомнить, хоть какое-нибудь блюдо, которое не было не досолено или приготовлено плохо. Каждый раз,- обязательно что-то новое и как после долгой зимы приходит весна,- свежее и на» одном дыхании»…
Тут я спросил отца: «А помнишь, как мамка рыбу приготовила, которую ты тогда привёз с очередного рейса?».
-Лучше молчи про «вкусняшку», а то я слюной изведусь…
-Конечно, помню… - сказал отец и на секунду задумался.
Он вспоминал речную форель под гранатовым соусом, её вкус и аромат не возможно было забыть даже через двадцать лет.
-«Кто посуду мыть будет?»,- спросил отец.
-Вместе помоем.
-Ну, тогда помогай, моя тарелка пуста.
-Начинай пока, сейчас присоединюсь.
Вытирая чистым полотенцем тарелки отец спросил: « Ну, рассказывай, как тут у вас, за «кордоном» дела происходят?».
-Да ничего особенного, только меня… - запнулся, было, я…
-«Договаривай, раз начал»,- сдвинув брови более серьёзным голосом сказал отец.
-Ты не сердись, ничего страшного, просто мне повестка пришла в военкомат.
-Значит, тебя хотят забрать в армию, я так понимаю?
-Да, всё абсолютно верно.
-А чего хмурной такой тогда, может, откосишь, раз не совсем хочешь?
-Нет, пойду, со своими одногодками отслужу, а потом видно будет.
-Просто незнаю, как Катя к этому отнесётся…
-Катя,- переспросил отец,- эта та, с соседнего дома, ммм… вы ещё познакомились, когда её собака тебе штаны порвала?
-Она самая.
-Вы ещё встречаетесь?
-А чего тут странного?
-Ой, как внуков хочется…
-Да ладно тебе,- немного обиделся я.
-Просто на самом деле незнаю, что она скажет, когда узнает, что меня в «армейку» заберут.
-Да ничего с ней не станется, письма будет тебе писать мелким подчерком.
-Дождётся, если любит, а если нет, то я тебе невесту найду.
-Легко тебе говорить, я ей хотел предложение сделать…
-Ну, ты прямо в тупик меня ставишь со своими предложениями.
-Нет, я серьёзно, я долго думал, раз так всё у нас хорошо, то пора в загс идти.
-А ты «не торопи коней».
-Отслужишь, тогда сам будешь видеть, на ком жениться.
-Это верно.
-Сейчас спать пошли, утром будет видно, да и время уже половина третьего.
-Засиделись мы с тобой тут, мать узнает, влетит нам по первое число.
-Не узнает, она крепко спит.
-Иди в комнату, я следом за тобой.
-Ну, тогда спокойной ночи.
-Отдыхай, сынок, завтра понедельник, день тяжёлый.
Я аккуратными шажками пошёл в свою комнату, стараясь ступать тише, что бы не скрипел паркетный пол. Брюки сложил по стрелкам и повесил на спинку стула, рубашку повесил в шкаф.
Расстелив кровать и накрывшись одеялом из верблюжьей шерсти, я сразу почувствовал тепло, которое окутало меня с ног до головы. Очень много было мыслей в голове, и я не мог сразу уснуть, хотя глаза просто закрывались, словно веки-это большой театральный занавес.
Но, успокоившись и поверив в свои силы, я, почти засыпая краем уха, услышал, как отец начал бормотать что-то сквозь сон, а потом стало доноситься только его храпение.
-Настоящий здоровый сон моряка,- подумал я.
Я проснулся от шума, который доносился с улицы. Выглянув на балкон, я увидел, как в песочнице строили замок маленькие дети, а их мамаши сидели на скамейке и что-то очень бурно обсуждали, размахивая руками. Сан Саныч ремонтировал свой старенький москвич возле гаражей, каждые выходные он возился с ним, говорил, что его внуки будут ещё ездить. Хотя ремонта машина требовала огромного, но он не соглашался его продавать.
Он ещё любил говорить: «В этом автомобиле вся моя жизнь.… Много чего моя «старушка» перенесла, вот как посмотрю на неё, так сразу чувствую себя молодым, хотя мне уже давно второй десяток пошёл».
Возле подъезда сидели бабушки- атаманши и начинали шушукаться между собой, когда мимо них проходил прохожий или жилец дома заходил в подъезд.
-Это сколько времени,- подумал я?
-И дома никого нету, мать, наверное, на работе, а отец куда запропастился? Наверное, в магазин пошёл.
Я пошёл в ванную,- умылся, почистил зубы и, вытираясь полотенцем, услышал, как в замочную скважину вставляется ключ и поворачивается замок на свои привычные два оборота.
-Сын, ты дома?- спросил отец грубоватым голосом с хрипотцой.
-Да, - ответил я.
-Давай чайку заграничного попьём? Ты уже завтракал?
-Нет ещё, не успел, ты чайник пока на плиту поставь.
-Ну, хорошо, - ответил отец.
Я вышел из ванной и направился на кухню и краем глаза увидел сверток, который неаккуратно торчал из отцовского рюкзака. Видимо в спешке заворачивал, хотел сразу показать, но передумал…
-Про меня не забыл, небось, подарок привёз-подумал я.
-Ну, как спалось тебе?,-спросил отец.
-Да как только дотронулся головой до подушки, так сразу и отключился, не помню, как засыпал.
-Крепкий сон, как у богатыря Муромского, - пошутил отец.
-Да уж, весь в тебя пошёл, спал, как пшеничку продавши.
-Ну, это же хорошо, вот в армии не поспишь…
-Какого говоришь числа, ты упархиваешь из родного гнезда?
-Уже через шесть дней - ответил я.
-Не густо осталось времени.
-Ну и бог с ним, зато придёшь настоящим мужиком, я тобой гордиться буду.
-Спасибо на добром слове.
-Ты пока бутерброды кушай, а я пока чай по чашкам разолью, такой ты любишь, чай то… настоящий,… из Индии привёз.
-Неужели из самого Дели? Не обманываешь?
-Самый что ни на есть, он самый.
-Ух, ты, как классно!
Отец не обманул, чай оказался по- настоящему из самого сердца индийского, где в садах гуляют павлины и расхаживают по улицам в упряжках слоны. А ещё я в кино видел, как люди катаются на двугорбых верблюдах. Не страна,- а сказка!
Густой и слегка терпкий аромат Востока одурманил немного мою голову, и после первого глотка я представил себя султаном, восседавшим на куче шёлковых подушек и в окружении наложниц, которые махали большими опахалами.
-Благодать,- сказал я.
-А ты сомневался, щёки аж пурпурного цвета стали.
Отец засмеялся, показывая свои два передних зуба из слоновьей кости.
-Ты отдыхай, я пока по хозяйству управлюсь.
-Может тебе помочь?
-Не стоит, я сам справлюсь.
«Отец, я нечаянно увидел какой- то свёрток из твоего рюкзака, что ты там прячешь?» - спросил я.
-Опередил меня старого…
-Хотел вечером тебе подарить, ты давно просил меня, прямо бредил.
Он пошёл в прихожую, включил свет и из старого потрепанного рюкзака достал свёрток в фиолетовой бумаге.
-Короткий меч» семи глаз» - сразу подумал я.
-У старьёвщика купил… - еле слышно сказал отец.
-В наши дни большой раритет…
-Легенда говорит, что кто не будет достоин меча, потеряет его и возвратится он только тогда, когда владелец его осознает всю мощь и древность…
-Я помню каждую строчку, каждую букву…
-Я верю в тебя, потому что ты мой сын, моя кровь, наши корни начинают вести своё начало от самих Мавританцев. Не хочу, что бы ты осрамил наш могущественный род, храни его, как зеницу ока.
-Спасибо тебе, отец - сказал робко я.
Как только я взял его в свои руки, то сразу почувствовал слабость, моя голова закружилась от спертого в комнате воздуха, мне стало не по себе…
Ручка из твёрдого камня была покрыта глазурью, где был изображен цветок, вокруг которого обвивались две ядовитые змеи с открытыми ртами, они были озлобленны.
Мне показалось, будто солнечный свет хочет прорваться сквозь толщину камня и проникнуть в наши дни. Всю яркость короткого меча завершало изогнутое его жало на конце, которого были выдавлены буквы на древнем языке.
-Лучше никому не показывай свой раритет, - сказал отец.
-В нём мудрость многих поколений, и все относились к нему серьёзно. И про легенду, которая гласит…
-Всегда буду помнить, что ты мной гордишься.
Мы обнялись, сдавив, друг дружку посильнее, словно старые приятели.
Я ещё под стол ходил,- и до сих пор помню, как бабушка с дедушкой часто вспоминали в разговорах про легенду меча» семи глаз». Что мне было тогда мальцу до взрослых дел? Да ровным счётом ничего - мне было нужно побыстрее от надоедливых учебников побежать на улицу и гулять в песочнице до той поры, пока мама не выходила с тёплой курточкой за мной. Или чаще она открывала окно и звала меня домой.
Но чем старше я становился, тем более осознанно понимал, что их слова не были пустой болтовнёй. Если верить старому преданию, то самыми первыми обладателями меча были друиды, они и никто другие передавали его от поколения к поколению. Они верили в его древнюю силу, оставляя за собой светлое будущее для своих детей. А потом меч «семи глаз» был утерян, и можно было только вспоминать про него, смотря на фотографию.
Но теперь я не мог поверить, что эта древность и величие предков я держал собственными руками… Я просто был шокирован…
В раздумьях я вернулся в свою комнату и всё ещё пристально рассматривал меч. Теперь он был семейной реликвией, которую я должен передать своему сыну.
Все эти события немного меня потрясали, ещё эта повестка.… Но я обещал себе во всём разобраться.
Открыв старый платяной шкаф, я спрятал подарок отца в картонную коробку.
Решив немного развеяться, я в Интернете проверил «мыло» на наличие почты, но, убедившись в обратном, выключил компьютер.
-Скукотища-то какая… - подумал я.
-Полдня коту под хвост ушло…
-Катерине нужно было бы позвонить, ведь сам обещал, наверное, она уже вернулась с командировки.
Я поднялся с дивана и, закрывая межкомнатную дверь, услышал, как отец готовил обед, напевая свою песню «про морячку».
Машинально набрав семизначный номер, я услышал гудки, потом голос Катиной мамы.
-Здравствуйте, Елена Дмитриевна.
-А, это ты звонишь, я тут звонка жду, чуть тебя не перепутала.
-Здравствуй, - произнесла она.
-А Катенька утром вернулась, у неё всё хорошо, только она сейчас в магазин вышла, перезвони, может минуток через десять.
-Не ожидал, что вы так сразу разговор начнёте.
-А чего тут думать и гадать? Я же знаю, зачем ты звонишь…
-У меня чувство материнское за дочку.
-Ну, приходи вечером-то там за столом, и поговорим, как ваши дела семейные.
-Какие семейные?- переспросил я.
Елена Дмитриевна громко рассмеялась.
-Я так пошутила чего-то неудачно…
-Давно вы с Катенькой встречаетесь, я всё вижу, можно сказать изнутри ваши взаимоотношения.
-Дай бог, всё у вас будет хорошо…
-А в какой магазин она пошла?
-Да в новый супермаркет, как его, название забыла…
-«Чистое небо?»- перебил её я.
-Да он самый.
-Ну, спасибо вам за информацию.
-Заходи к нам вечером.
-Хорошо, обязательно буду.
Я долго не думал, не очень мне почему-то хотелось ходить сегодня по гостям, да и скорее хотел увидеть Катерину, быстренько оделся. Хотел ей рассказать про меч «семи глаз», про приезд отца, про повестку в армию. Просто посмотреть в её карие глаза, как она к этому всему отнесётся… Нам было о чём поговорить, моё сердце билось быстрее обычного…
Надевая кроссовки в коридоре, услышал, как отец спросил: «Куда ты так спешишь?», ответил: «Пойду, погуляю, воздухом подышу».
-Ты же к обеду хоть вернешься? Мать с работы должна прийти…
-Постараюсь вас не расстраивать.
-Ну ладно, тогда, я пошёл дальше своё фирменное блюдо готовить.
-До встречи тогда.
Я спустился по лестнице и, открыв металлическую дверь, увидел, как возле подъезда сидели все те же бабушки- атаманши и как всегда бурно обсуждали насущные вопросы.
Быстрым шагом я пересёк проезжую часть и перешёл дорогу увидел впереди себя супермаркет.
Спрятавшись за углом высотного здания, где всё ещё пахло свежей краской, и немного строительным цементом, я остался ждать Катерину. Не хотел её встретить внутри помещения, там народу уйма, не станешь же говорить, когда мимо тебя люди ходят…
Я нервно ждал, хотел поскорей её увидеть, всё немедленно рассказать…
Рассматривая каждого человека, выходящего из супермаркета» Чистое Небо», я пытался рассмотреть её. Хотелось подкрасться сзади и немного испугать.
И вот, после долгих ожиданий моя голова резко повернулась в другую сторону, и я был просто «сражен на повал».
Она стала ещё изящнее и красивее. Катерина была одета в изящное бирюзово-белое платье с большими красными розами. Я некоторое время стоял в растерянности, не зная, что мне делать дальше.
Но пересилив нашедший на меня ступор, я пробираясь сквозь гущу выходящих людей, смотря только на неё, подошёл сзади и схватил за бумажный пакет с ярким логотипом.
Катерина обернулась, наверное, с желанием сказать своё недовольство, высказать несколько «отвесных» словечек. Но, увидев меня, немного оторопела и остановилась на одном месте, никуда не двигаясь.
-Привет, какими судьбами ты здесь?
-Тебя жду, соскучился ужасно.
-Давай я тебе помогу до дома продукты донести…
В ответ она промолчала, ослабив руку, сжимающую пакет…
-Ты меня немного напугал. Я думал, что ко мне, было, начал приставать какой-нибудь грабитель, я обернулась, а там ты стоишь…
-Хотел утонуть побыстрее в глубине твоих глаз, потому что…
-Ничего не говори, я сама всё знаю…
-Но я не могу молчать, моё сердце разрывается…
-Не место для таких разговоров, я пока не могу сказать тебе то же самое.
-Но почему же?- возмутился я.
-Пусть время будет нас судить за наши мысли и поступки, поживем, увидим.
-Ты хороший, милый, заботливый, но я пока не уверенна, не торопи события, давай немножко повременим, хорошо?
Она стояла и смотрела мне в глаза, подняв их, словно огненно-рыжее солнце распускает свои лучи, что бы согреть всю планету.
Какое то до сих пор не изведанное чувство охватило меня: жар изнутри сковывал мои мысли, ноги становились ватными, и вместо бодрости в меня вселялась слабость.
-Ну, хорошо, только я ничего не могу понять…
-Ты главное не волнуйся, поспешишь, людей насмешишь.
-Да, ты права на этот счёт, пожалуй так и поступим.
Я немного загрустил, и на моём лице исчезла улыбка.
-Я на самом деле немного запуталась, прости меня, если что не так.
-Да нет, всё хорошо, только тут кое-чего изменилось за время твоего отсутствия…
-Ты меня совсем пугаешь, говори немедленно, ты же знаешь, что со мной нельзя играть, как с куклой.
-Да знаю я всё прекрасно, но это совсем не смертельно…
-Просто …- протянул я.
-Просто что? Ты передумал насчёт нас?- Её взгляд переменился на более серьёзный и решительный.
-Нет, конечно, нет, тут из «другой оперы»…
-Ну, говори же, не видишь, я жду…
-В общем, меня через шесть дней забирают в армию.
-Японский городовой,- произнесла Катерина.
-И ты ещё молчишь, негодник этакий?
-Через неделю его не будет целых полтора года, а он даже «ухом не ведёт»…
-Вот мы и пришли, перебил её недовольства я.
-И что я буду делать в твоё отсутствие? Ты подумал?
-А что другие делают? Просто ждут, если любят…
Катя сразу замолчала и мы стояли, смотря, то друг на друга, то в разные стороны, переминаясь с ноги на ногу.
-Ты ничего там плохого не думай, я не специально всё это,- просто жизнь такая штука…
-Да, конечно это тебе не на диване лежать и пиво пить… - почти на повышенных тонах начала говорить Катерина.
-Давай сегодня обо всём поговорим вечером, а то эти мелкие вспышки между нами не приведут, ни к чему хорошему…
-Твоя мама пригласила меня в гости, из уважения к ней я приду, буду после ужина.
-Ну, хорошо, ты прав, нам нужно расставить все точки над «и».
-Тогда до вечера?
-Хорошо, только постарайся не опаздывать…
Я поцеловал Катю в щёку, прежде чем она успела скрыться за дверью.
В небольшом негодовании и непонимании мои ноги вели меня домой, я не смотрел по сторонам, боясь встретиться с кем-то из знакомых мне людей взглядами, боялся лишних вопросов и расспросов.
Не обнаружив в кармане связки ключей, я позвонил в домофон, где после нескольких гудков ответила мама, сказав: «Аллё».
-Мама, привет, я ключи дома оставил.
-Мы тебя с отцом только и дожидаемся…- ответила она.
Поднявшись по лестнице, я открыл коридорную дверь, которая была открыта. Войдя в квартиру, я уловил тонкий аромат свежеиспечённой «шарлотки», которую научился печь отец в Шотландии. Ещё тогда, в далёком прошлом, когда он был молод и только начинал ездить по морям. Они «бросили якорь» неподалёку от этой страны и в каком-то близлежащем городке он встретил школьного товарища, который в своё время уехал из Калининграда в поисках новой жизни. Позже оказалось, что школьный товарищ отца Ростислав Сергеевич был уже совершенно другим человеком, даже в паспорте было написано шотландское имя и фамилия.
Рыболовецкая шлюпка простояла в порту пять дней, за это время мой отец и «шотландец» успели вспомнить много случаев из их жизни, поделиться новыми новостями и планами на будущее. И в один из дней пребывания отца его школьный товарищ принёс из собственного плодоносящего сада большие красноватые яблоки, замесил тесто и после часа с небольшим в кирпичном доме был тот же аромат, что и сейчас. Отец любил часто вспоминать всякие разные истории из своей жизни, он долго рассказывал про рейсы море, иногда приукрашивал свои истории, после которых я всегда смеялся.
-Какой запах, - произнёс я.
-А ты ещё удивляешся? - переспросил отец.
-Конечно же, нет, просто ты мастер пирогов.
-Да, очень давно воздух в этом доме не рассекал этот незабываемый аромат.
-Это, наверное, твоя фирменная «шарлотка» в духовке уже готова.
-Она самая, шотландская, - улыбнулся отец.
-Давай руки мой, и пойдем, отведаем мой пирог.
-Так точно, товарищ капитан.
-А мама где?- спросил я.
-Телевизор смотрит, она устала на работе, поэтому не сильно приставай к ней с всякими расспросами.
-А ты ей уже рассказал?
-Про что? - переспросил отец.
-Ну, про армию…
-Ах, да, она уже в курсе.
-Ну, зови мать и пошли всей семьёй поужинаем на кухне.
-Сейчас будем…
Входя в комнату, для гостей, я увидел, как, накрывшись тонким одеялом, мама смотрела телевизор, где ведущий рассказывал про нестабильный экономический уровень.
-Мама, привет, - произнёс я.
-Здравствуй, сын, - ответила она.
-Можешь ничего не рассказывать, я всё знаю, мне твой отец рассказал.
-Ты только не волнуйся, всё у тебя будет хорошо.
-Да я и не волнуюсь вовсе…
-Ты меня не обманешь, я всё вижу немножко наперёд, ведь я твоя мать.
-Так то оно так, только в голове ничего не умещается…
-Сегодня одно, завтра другое…
-Вот вернешься, тогда поделишься своими грандиозными планами на будущее, выскажешь всё, что думаешь.
-А сейчас не загружай свою голову всякими мыслями о последствиях, об несбывшимся, пошли лучше на кухню.
-Сегодня отец твой за «стряпуху».
-Выключи, сын, телевизор.
-Хорошо, мама.
Перешагнув дверной проём нашей кухни, я сначала глазам своим не поверил: на столе лежала белоснежная скатерть с синими квадратами, нарисованными не симметрично, а всё это изящество украшал изящный чайник и три кофейные кашки с блюдцами.
-Милости прошу на борт нашего лайнера,- с улыбкой произнёс отец.
-Сегодня шеф-повар предлагает вам отведать блюдо дня.
-Пирог с яблоками, - перебила его мама.
-Ответ не правильный.
-А как тогда выражаться?
-«Шарлотка», - в один голос мы произнесли с отцом.
-Эх, вы, гурманы отыскались!
-Прошу всех за стол, - произнёс отец, взяв инициативу в свои руки.
Мы с мамой слушали «морские истории» отца, про его яркие картинки, которые он увидел своими глазами. Про города и страны, которые нельзя было рассмотреть, даже, если отправиться отдыхать через турагенство… Конечно отец всегда немного приукрашивал свои рассказы, но мы делали вид, что до конца верили от начала до конца. Тогда мне захотелось прокатиться на верблюде, рассекая жёлтые крупицы, надеть на голову тюрбан, укутаться в большой лоскут ткани и затараторить на непонятном мне языке.… Или закопаться поглубже в песок, раскалённый на солнце и ничего не делать. Я откинулся на спинку стула, почувствовал насыщенность моего желудка и продолжал слушать диалог моих родителей.
-Какой же отец у меня сильный, волевой, - подумал я.
Он вырос без отца, его не сломила кривая судьба жизни, он подобно оловянному солдатику смог выстоять, не сломиться, не сдаться.… В некоторые моменты отцовской биографии я был по-настоящему поражён его желанием жить, быть замеченным и творить. Его не смогла увести за собой уличная проекция, за которой не видно было счастливого будущего. Что такое счастье и с чем его едят? - Этот вопрос я задаю себе уже много раз и не могу найти достойного ответа, хотя бы немного похоже на то, что я хотел бы услышать…
-Я горжусь своими родителями, и не боюсь им об этом говорить…
-Настоящие советские люди, - так любил часто говорить отец, что нельзя было не запомнить.
Сколько раз они теряли свою мечту и начинали заново? Наверное, такой цифры не придумали ещё…
-Ваша заливная рыба просто чудо, - возвращаясь с» небес на землю» услышал я, как сказала мама.
-Да, что кто любит больше, а «шарлотка» выдалась на объедение всей семье, - добавил я.
-Ну, раз так, то спасибо всем за аппетит.
-Родители, спасибо вам за ужин, - сказал я.
-На здоровье тебе, сын, - допивая свой чай, ответил отец.
-Я пойду к Кате в гости, а вы тут беседуйте, вам есть о чём поговорить, ведь хозяина в доме я долго заменять не могу.
-Всё шутишь, а скоро у тебя семья будет, вот я тогда на тебя посмотрю, какой из тебя домохозяин получится.
-Ну, об этом ещё как бы рано говорить, но я думаю, что годика через два мы вернемся ещё к этому разговору…
-Привет передавай Катиным родителям…
-Хорошо, обязательно передам.
Я оделся и, спустившись по лестнице, вышел на улицу. Тёплый летний ветер резво играл в придуманную им игру, быстро стремясь вперёд, а потом резко разворачивался в намеченной точке и начинал заново.
Нагретая за день земля немного тяжело дышала смешанными ароматами деревьев и распустившихся цветов. Меня, словно на волнах несло на крыльях ветра за горизонт неба…
Подъехав несколько остановок на троллейбусе, я вышел на бульваре Космонавтов, и, скрывшись в глубине петляющего двора, позвонил в квартиру сто двенадцать.
Моя голова просто, не вмещала в себе такой большой объём свалившейся информации, иногда казалось, что я сейчас упаду в обморок. Но, взяв себя в руки, я пересилил это чувство страха и прогнал прочь плохие мысли.
Дверь открыл отец Катерины, Эдуард Викторович. Он выглядел широкоплечим, коренастым мужиком, который в прошлом был мастером спорта по водной гребле. Его спереди торчащие волосы закрывали просвечивающую лысину, а «мешки» под глазами выдавали измучанность и усталость. Его голос всегда звучал слегка притуплено, но отчётливо было слышно сказано каждое слово, даже, если он говорил совсем тихо.
-А, это ты, я то подумал, что сосед пришёл перфоратор мне вернуть.
-Ну, заходи, чего стоишь возле двери, как бедный родственник.
-Здравствуйте, Эдуард Викторович.
-Привет вооружённым войскам нашей славной страны!
Свои последние лет десять отец Катерины работал на стройке, возводил всевозможные конструкции, проектировал города и континенты. Архитектор- конструктор,- так называлась его специализация, если читать его диплом.
В не полные девятнадцать лет Эдуард Викторович изъявляет желание поступать в университет и уезжает в Москву. Он учится пять с половиной лет, раскрывая все тайны Эрмитажа, и становится молодым специалистом в области разработки и проектирования жилья. Но потом он попадает в армию пограничных войск, и в звании сержанта встречает свой долгожданный «дембель» под Таджикистаном.
-Моего папу по телевизору показывали, - говорила Катя мне, а я не верил.
И собирая в гостях у Савченковых, я своими собственными глазами видел, как Эдуард Викторович на старой плёнке из его молодости пересекает первым финишную черту.
-Да, это мы победили, - комментировал произошедшее «победитель».
Если сильно сесть и задуматься, то я прихожу к выводу, что тяжёлые судьбы были у наших родителей. Но они ни о чём сейчас не жалеют, разве только, что их молодость быстро пролетела, безвозвратно…
-Да ты заходи, давай, а то на лестничной площадке будешь ночевать.
-Спасибо, а Катерина дома? - спросил я.
-Да, конечно дома, все уже в сборе, только тебя и ждём.
-Как раз к ужину подоспел, мы только сели за стол, присоединяйся к нам.
Я вошёл в маленький коридор, но весьма аккуратно спланированный. Он был выполнен в классическом стиле, напоминая вагон скорого поезда, на стенах обои в красно-белых тонах сочетались со шкафом- купе. И завершала эту слаженность комнаты картина с морским пейзажем.
-Мама, у нас гости, - сказала Катерина, увидев меня.
-Ты как раз во время, давай с нами ужинать, - дополнила слова дочери Елена Дмитриевна.
-Спасибо за предложение, но я уже дома покушал.
-Отец сегодня сделал свой фирменный пирог.
-Небось «старый морской дьявол» был на высоте, преуспев над «шарлоткой?», - спросил Эдуард Викторович.
-Ага, она самая и была.
-Вот помню, когда мы с ним за нашу сборную выступали, так он с поваром местным поспорил, что сделает её по всем традициям и канонам.
-А тот смеялся над ним, решив, что его разыграли.
-И что было дальше? - заинтересовался я.
-Отец твой выиграл тогда, а повар бегал за ним и рецепт выведывал.
-Это было лет тридцать тому назад, мы по водной гребле первое место заняли в Хельсинках, да, а потом отца твоего дисквалифицировали.
-Нашли в его крови ерунду какую-то, хотя Михалыч нормальный мужик, у него завистников было целая куча, прямо, как и женщин…
-Да, брат, времена были совсем другие, не то, что теперь…. Телевизор включишь, и волосы дыбом становятся, страшно жить стало.
-У меня одна радость, когда я на вас смотрю…
-Ну, зачем же вы так плохо про жизнь то? - спросил я.
-Я состоялся в жизни как личность, теперь хочу, что бы вы поженились.
-Но…- было протянул я.
-Никаких, но тут не должно быть… Я вас насквозь вижу, если надумаете семью создавать, не стесняйтесь, ничего постыдного тут нету.
-Лично мы с матерью только будем сопутствовать, вот вернешься с армии, тогда быть вам ячейкой общества.
-Ну, пусть время покажет, - сказал я.
-Ты тут совершенно прав, мой юный друг.
-А если грамотно рассуждать, то вы сами должны решать такие вопросы, - вмешалась в разговор Елена Дмитриевна.
-Просто отец своей дочери добра желает и видит в тебе светлое будущее.
-Ну, ладно, вы тут пока посплетничайте, а я пойду, футбол посмотрю, да и завтра рано на работу, объект сдавать будем «под ключ».
-Если чего, оставайся ночевать, я не против.
-Тогда спокойной ночи, Эдуард Викторович.
-Цените, друг дружку, уважайте, а время…, оно покажет, как дальше быть.
Я слушал мудрые слова «хозяина дома», держа Катю за руку. Она смотрела пристально в мои глаза, словно хотела в них увидеть то, что хотела, представляла. Её взгляд немного меня холодил, проходя мимо, не останавливаясь на намеченной точке.
Эдуард Викторович скрылся за стеклянной дверью, где позже послышался голос комментатора и свисток судей. Сегодня по телевизору шёл матч лиги чемпионов, где за выход в одну третью финала боролись СТИР - Калининград и московский БТУИР.
Елена Дмитриевна тоже долго решила не наскучивать нам своим присутствием и, пожелав спокойной ночи, скрылась за межкомнатной дверью.
Мы, с Катей допив уже остывающий глинтвейн, убрав со стола и помыв посуду, пошли в комнату для гостей. В углу комнаты стоял большой диван-кровать, где обычно, приходя с ночных смен, спал отец. Я немного поубавил яркость лампочек, накинул на торшер красный лоскут ткани и мы погрузились в мир, где были только я и она.
Я сначала хотел что-то сказать, развести тучи, после нашей встречи возле магазина, но, едва повернувшись, почувствовал, как она пронзительно смотрела в мои глаза. Мы слились с ней в одной страстном поцелуе. Она никогда не выдавала своих чувств, говорила, что некоторые люди не могу высказать то, что думают. А теперь я её не узнавал…Мне казалось, что внутри её всё горело одним большим пламенем, в котором она грелась длинными вечерами. Нет, огонь не обжигал её, это было чувство, которое нельзя было сравнивать ни к каким другим.… В комнате с каждой минутой становилось всё жарче, и воздух становился спёртым, мне не хватало кислорода, от этого закружилась голова. Она молчала. Не нужно было задавать лишних вопросов, и так всё было понятно, что я для Катерины был самым любимым человеком на планете. Нас несло всё дальше и дальше, словно мы были в ту ночь белыми ангелами, нашедшими свои мечты. И белоснежное покрывало было, как пушистое облако, которое было доступно только для нас двоих. Под утро мы только уснули,… Катя была похожа на маленького ребенка, который, наигравшись, спит на руках своих родителей.
Мне стало спокойно на душе и сердце перестало биться учащенно, я думал, что я самый счастливый человек на земле. Спать совсем не хотелось, в моей голове было слишком много разнообразных мыслей, в которых я не видел продолжения или благополучного завершения. Всё складывалось по стечению обстоятельств, только больше я думал про нас с Катериной, как повернётся судьба, когда буду отсутствовать полтора года.
Я слышал, как проснулся Эдуард Викторович, стрелки на часах показывали половину пятого утра. Захлопнув за собой входную дверь, он растворился в утреннем тумане, идя вперёд, к достигаемым вершинам.
Проснулся я оттого, что услышал, как Елена Дмитриевна напевала песню из своей молодости. Хотя эту песню восьмидесятых годов никак не назовёшь, её и сейчас можно было услышать по радио. Она выросла на этих композициях, чьи тексты и музыка тесно сплелись с жизненным укладом. Немного бородатый человек пел «дворовые песни», как говорила молодёжь.
«Пусть тебе приснится Пальма-де-Майорка, в Каннах и ли в Ницце ласковый прибой», - я услышал, как тоненьким и звонким голосом Елена Дмитриевна пела свою любимую песню. Михаил Шуфутинский с доброй улыбкой смотрел с плаката на неё. В левом углу размещался автограф певца.
Положив руку на вторую сторону дивана, я понял, что Катя проснулась раньше меня и, решив меня не будить, помогала, наверное, матери на кухне.
Я сев на край дивана, услышал в воздухе аромат свежеиспечённых пирожков с брусникой.
Как всё-таки приятно, когда, проснувшись утром слышать, что кто-то поёт песни,… радуется жизни. И этот запах слегка кружил мою голову…
Мне сразу вспомнилось моё счастливое детство, когда я ещё совсем маленький бегу по ромашковому полю и кричу, зовя маму. Помню наши прогулки с отцом в лес, как он подарил мне на мой седьмой день рождения велосипед. Я его увидел утром, когда руками протирал свои сонные глаза. В коридоре стоял раскладной велосипед чёрного цвета…
Но никогда не забуду этот свежий аромат… Летом мы всей семьёй поехали к бабушке в деревню, где был свежий воздух, солнце и ещё много чего интересного для меня маленького. А потом рано утром меня разбудила мама, растолкав меня, укутала в байковое одеяло и отнесла на кухню. Они тогда шли косить сено и оставили меня соседке, тетке Ире. Я как с «голодного краю» уплетал за обе щёки пирожки. Они тогда пахли мамиными руками и утренней росой, а от ягод я немного морщился, но, едва дожевав первый пирожок, сразу откусывал от второго. В тот день я катался целый день на велосипеде, а потом зашел за водонапорную башню и наступил на разбитое стекло. Но как стойкий солдат я самостоятельно дошёл до дома и никому ничего не сказал. Мама ругала меня, а я тянулся к ней и целовал её раскрасневшиеся щёки.
Ещё помню советское раннее утро, когда родители спешили на работу, отводя меня в детский сад. А вечером забирали домой,- от них пахло заводами, скопившейся толпой в магазине и подавленностью…
Я встал с дивана и, одевшись, приоткрыл дверь, мама с дочерью вели разговор про светлое будущее…
-Всем доброго утра, - произнёс я.
-А, проснулся добрый молодец, - с большой улыбкой сказала Елена Дмитриевна.
-Сегодня отличный день, и я сегодня иду в гости, а вы остаетесь дома.
-И тебе доброго утра,- произнесла Катя, обняв меня за шею.
Я обнял своего любимого человека с огромной добротой и, вцепившись в неё, улавливал еле слышный тонкий и женственный запах её кожи и немного кудрявых волос.
-Ну, дети мои, завтракайте, а потом хоть на голове стойте, - прервала наши объятия Елена Дмитриевна.
-Мама, начала бурчать Катя.
-Я уже второй десяток лет мама, ну и что с этого?
-Да ничего, уже всё прошло…
-Ребёнки вы мои маленькие… всё, я пошла к Батуриновым в гости, а вы остаётесь за главных в доме.
Вернусь вечером, предварительно позвоню.
-А как же…- хотела перебить её Катя.
-И никаких как же и может быть, и что за беспорядок в танковых войсках?
-Никак нет, все на своих местах, ждём командование,- вмешался я в разговор.
-Ну и отлично.
Мама Кати действительно сдержала своё обещание и, надев своё любимое платье, чёрное с блёстками и пошла в гости, к друзьям их семьи. Они и по сей день не были б знакомы, если б не один жизненный случай.… К семье Батуриновых постучалась в двери когда-то беда, младшая дочь заболела тогда ещё не изведанной болезнью, - раком головного мозга.… Но, не теряя надежду на выздоровление, глава семейства решился на отчаянный шаг,- он продаёт почти всё своё имущество ради выздоровления дочери.
Лет семь назад их фамилия была одной из самых знаменитых, отец владел почти тридцатью процентами акций компании «Нефтехимстрой».
Но как говориться не в деньгах счастье, для удачной операции за границей требовалась редкая группа крови. Вот в ту самую минуту Елена Дмитриевна и становится донором для маленькой Оленьки.
Теперь семьи Савченковы и Батурины «связаны кровными узами»…
Сегодня Николай Никифорович не смотрит с завистью в прошлое, он только иногда вспоминает про жизнь, которая в одночасье превратилась в лодку, которая дала трещину, и чуть было не потонула.…
Всё в тот самый миг остановилось, и человеческое достоинство оказалось выше властью над деньгами…
-«Я чуть не стал пленником собственных иллюзий»,- так теперь он говорит.
-Помню, что у меня было всё: деньги, автомобили, власть.… А потом пришлось выбирать между жизнью дочери и смертью…
-Тогда я впервые задумался над насущными вопросами и на первое место ставлю семью, а не себялюбие…
После переливания крови Елена Дмитриевна спросила у Николая Никифоровича: «Что для вас теперь самое главное?».
Он стоял, отводя взгляд в сторону, ему стыдно было за себя, за свои поступки. А через некоторое время отозвал маму Савченковых и на ухо сказал: « Тогда я не смог ответить на ваш вопрос, а теперь могу.… Хочу, что бы внук вырос хорошим человеком, хочу, что бы моя семья была счастлива».
-Время нас лечит, это лучшее лекарство от страданий и бальзам для души…
Позже Ольга вышла замуж за человека, с которым параллельно училась в университете.
Они долго дружили, а потом решили, что не могут друг без друга, их сердца наполнились общей мелодией любви.
Их свадьба ни у кого не вызвала фурора и бесшабашного восторга, они расписались в одном из маленьких городков Италии… где-то возле теплого моря…
Сына назвали Тимофея, в знак благодарности богу о выздоровлении Ольги.
Недавно муж,- Андрей Викторович вернулся с рейса, он работает водителем- дальнобойщиком в фирме своего отца.
Входная дверь захлопнулась и мы с Катей остались наедине, а это означало для нас, что мы проведём самые счастливые минуты и часы в нашей жизни.
Мы планировали сегодня погулять в нашем маленьком скверике, где прошло наше первое свидание, но, разговаривая на кухне, мы не заметили, как за окном пошёл дождь.
Услышав, как дождь барабанит по крыше и навесу, я чуть было не подпрыгнул от радости.
-Смотри, солнышко, какой ливень пошёл,- закричал я.
-Ух, ты, это же просто супер,- ответила мне Катя.
-А помнишь, как мы прятались от дождя в деревне?
-Да, помню, мы ещё целовались тайком от родителей за сараем.
Я повернулся лицом к Кате и застыл на месте, большие глаза излучали яркий свет и были похожи на драгоценные камни. Мне показалось, что меня не было некоторое время, словно моя душа провалилась в бездну, в которой царил покой и безмолвие.
Неужели тогда этот момент и назывался большой чистой любовью? Я до сих пор незнаю…
Словно в моём сердце жили кузнецы, которые днём и ночью ковали мечи и топоры. Их огромные меха раздувались и раскаляли и так докрасна нагретые угли, от этого они становились ещё жарче, бледно- белыми.
-Ты ещё со мной?- прервала мои странствия в мыслях Катя.
-Прости, я отвлёкся, мне показалось, что я в раю…
Катя опустила вниз свои густые ресницы и немного покраснела. Она стояла так некоторое время, пока я не взял её за руку.
Мы смотрели друг другу в глаза и не могли оторваться, даже телефонный звонок не смог разъединить наши взгляды. Наши губы слились в одном большом и страстном поцелуе.
Я открывал глаза и хотел смотреть на Катю, но она не могла оторваться от моих губ.
Обнявшись, мы стояли возле окошка и смотрели на улицу, хорошо был виден бульвар, где без конца сновали автомобили.
На северо-западе, огибая центральное кольцо, был воздвигнут монумент людям, которые внесли существенный вклад в развитие космонавтики.
-Дождь закончился, смотри, этот дядька ещё не понял, что произошло.
Внизу шёл человек, укутанный в плащ, а в руке он нёс зонтик. Дождь прошёл, а он даже и не заметил перемену погоды. Так и пошёл, с мыслями на осенний Лондон…
Я открыл форточку и комнату ворвался свежий ветер, который спешил разгладить морщинки на наших лицах и растрепать наши волосы.
-Как стало приятно и легко,- на одном дыхании выговорил я.
-Но всё равно немного холодно после дождя
-Но это же лето, кстати, ты обещал, что мы искупаемся до того, как тебя призовут в армию.
-Я не помню такого, всё свои обещания выполняю.
-Да не злись ты так.
-Просто я подумала, что мы даже не открыли купальный сезон.
-А сейчас водичка в водоёме просто, как парное молоко, так бы вот искупаться и загорать на золотистом песочке.
-Давай завтра поедем на «три водоёма»?
-Хорошо, только ты и я, и это мой уговор…
-Я согласен.
Прошедший дождь наполнил воздух лёгкостью, с которой только передвигаются облака, на улице осела пыль и некоторые люди поднимали к небу руки и что- то невнятное выкрикивали.
-Что они так кричат?
-Незнаю, здесь плохо слышно…
-Посмотри, смотри быстрее.
Уже в следующую минуту Катя тащила меня за рукав, и чуть не выпрыгивая из окна, визжала и кричала.
На синем склоне неба я увидел, как солнечные лучи пробиваю облака, и сливаются в одну большую и разноцветную картинку. От одного до другого края широкой дугой, над землёй сияла радуга всеми цветами. Мы улыбались, радуясь этому природному явлению.
Даже стали хлопать в ладоши и щипать друг друга. Потом обливались водой из чайника, выливая на головы воду.
-Как классно, что мы ещё не забыли, как выглядит детство глазами самих же малышей.
-А я и не думал, что мы за десять минут «затопим» всю кухню…
-Ничего тут страшного нет.
-А радугу такую большую и широкую я давно не видела.
-Это уж точно, такую, как эта,- яркую и насыщенную.
Мы ещё потом долго смеялись, стоя босиком на линолеуме, затопленного разлитой нами водой.
В тот самый момент я мог сказать, что не видел ещё, как Катя так красиво улыбается, её смех я не мог сравнить ни с чем.… Это было незабываемо, когда видишь любимую девушку совершенно маленькой и счастливой.
-Я как маленький ребёнок, который впервые увидел дождь,- сказала сквозь смех Катя.
-Это же ведь просто замечательно!- добавил я.
-Я вся промокла, пойду, надену другую одежду, а ты повесь свои вещи в сушилку, а пока надень папин домашний халат.
Я открыл шкаф и среди множества вещей нашёл халат Эдуарда Викторовича. Он привёз его из какой-то восточной страны,- желто- красного цвета, а на спине был рисунок, как солнце подымается из-за гор.
Потом мы сидели в кресле, и пили согревающее чёрное кофе, который вместе сварили.
Катя сидела у меня на коленях и обнимала меня за шею.
В моей голове было много мыслей, которые просились на свободу, « хотели вылететь из недр» моей головы, отражаясь в словах.
-А что ты будешь делать в моё отсутствие?- спросил я Катю.
-Ну не знаю… Просто, наверное, ждать, как все другие девушки.
-Время быстро бежит, ты же сам знаешь, и обернуться не успеешь, как вернешься домой.
-У меня сейчас такая тоска «накатывает», что я прямо и не знаю, что мне делать.
-Такое «вялое состояние»,- когда вот ждешь чего-то плохого, и оно долго не приходит…
-Значит, есть промежуток времени, на котором стоит остановиться и поразмыслить над сделанным и «проложить» широкую прямую через предстоящее.
-Вот мы и никогда и не говорили об наших чувствах.
Катя отвела взгляд в сторону.
-Знаю, что ты сейчас скажешь, что не стоит на тебя давить, придёт время, и ты сама всё мне расскажешь.
-Да, так всё и есть, ведь я выделила тебя из огромной толпы ребят, которые мне нравятся.
-У меня этих номеров телефонов целая куча, но я не могу в людях, которые хотят, по сей день со мной вести бурные романы найти внутренней гармонии.
-Они как пустышки,- в них нет души, они думают только о деньгах и готовы пойти на всё, ради «наживы».
-Но мне же тоже важно знать, что ты там думаешь по всему этому поводу…
-Письма ты будешь получать каждый день, это я тебе обещаю, а что касается твоего желания знать, то не беспокойся, если я выбрала тебя, то начатое я постараюсь довести до конца.
-Спасибо за откровение тебе.
-Блин, так время быстро бежит, уже шесть вечера.
-Отец скоро придёт с работы, а ты в его домашнем халате.
-Вот такие моменты жизни я люблю больше всего, когда мы наедине, только я и ты, и больше никого…
-А кто отказывается?
-Если ты не заметил, то мы сближаемся с каждым разом всё сильнее.
-Может это судьба?
-Ага, я до сих помню, как ты дрался из-за меня в соседнем дворе.
-Мы были маленькие и не смышлёные…
-Но тот мальчик в синих шортиках тебе всё лицо разодрал, и из носа кровь даже шла, а ты не заплакал,… закрывал лицо руками и не издал, даже звука… просто молчал.
-Я его потом толкнул в плечо, и он упал в песочницу, перевалившись через бортик.
-Ага, точно, он потом тебя стороной всё время обходил, наверное, боялся, знал, что ты «дашь ему отпор».
Катя чмокнула меня в щёку и, поднявшись, пошла на кухню, прихватив с собой грязные тарелки и чашки.
Я поставил журнальный столик на место и откатил кресло на «своё место», где оно стояло раньше.
Услышав, как вода течёт из крана, я понял, что Катя пошла в ванную, что бы привести себя в порядок, я включил телевизор и, переключая каналы, я стал смотреть документальный фильм про войну.
-Хорошо, что в России не живём,- подумал я.
-А то пришлось бы сейчас в Чечне воевать, чего доброго не хватало на мою « пятую точку опоры».
-Что смотрит будущий муж?- спросила Катя.
-Ты меня напугала, не слышал, как ты из ванной вышла.
-Да про советских шпионов фильм смотрю, основанный на документальных событиях.
-Муж говоришь, это уже интересно.
-Ну, я так думаю, по крайней мере,… что ты будешь им совсем скоро…
-Поживём, увидим, а пока будем жить сегодняшним днём.
-Что-то мне не интересно смотреть, чёрно- белые кино.
-Я домой, наверное,
- "Не хочу просыпаться",- говорил я ещё сонным голосом, - «Сегодня же выходной день.
Но солнечные руки, словно в детстве мама заставляла меня открывать веки и потом заспанные глаза.
Сначала я открыл правый глаз, зажмурившись лениво закрыл его, открыл левый глаз, но правый не открывал. Это я так по утрам открываю глаза, что бы посмотреть по сторонам, да и в следствии проснуться.
- Ещё можно было посмотреть восемь тысяч серий,- подумал я и скорчил гримасу, будто вчера мы удивительно хорошо (в кавычках) отмечали какого-нить моего друга день рождения.
Вчера точно определённо был гудёж,- подумал я.
-Надо в окно что-ли выглянуть, там свежий воздух...
Встав с кровати и попав одной ногой в шлёпанец, почему-то не мог найти второй.
Придется, по всей видимости, лезть под кровать... Где же этот "кораблепроходец" запропастился?
Ааа... Нашёлся, « гусь лапчатый», поди-ка сюда,- сказал я, надев на вторую ногу отыскавшийся шлёпанец.
Открыв пошире оконную фрамугу и вдохнув полной грудью свежего летнего воздуха я чуть было не выругался матом.
Вышел тут " паровоз Челюскинцев" на свой балкон. Курит он, видите ли.
- Эй, уважаемый, может глаза " разуем"?, смотрите, куда окурки бросаете - крикнул я, запрокинув голову вверх.
-О, привет соседу пасля обеду,- услышал я в ответ и снова посмотрев вверх увидел соседа Жору почему-то гладко выбритого и довольного.
-А ты когда успел бросить курить?, спортом занялся, что ли?
- Ага, дождешься, пример с тебя беру, Бандерлогин-Бачковский...
-Тебе, Жора, кочегаром устроиться на работу нужно, а то ты пользы никакой не приносишь.
-Рассмешил ты меня, сосед, теперь целый день хорошее настроение будет, ну если чего понадобиться от Жоржа сантехника шестого разряда, то заходи, не стесняйся. Будь здоров, чемпион!
-Договорились, - не успев сказать до конца, как сосед вернулся в свою квартиру.
-О,- произнёс я громко вслух, Саня на улице тусуется.
-Аляксей Смажань, паглядзице на мяне, с небольшой иронией крикнул я.
-Подымись ко мне на этаж, разговор есть,- сказал я.
Открыв дверь после соловьиной трели, Саня прямо с порога мне и говорит: « Мы же вчера друга нашего женили, а ты тут дрыхнешь, тетеря, не забыл хоть?"- рассмеялся он.
А я то думаю, что за гудёшь вчера был, так вот где " собака зарыта".
Может за пивком сгоняем, а то... зачем бегать, обижаешь... у меня своё всегда с собой.
-Заходи,- жестом показал я на входной проём.
Отхлебнув холодненького пива из стеклянной бутылки, я тут как заору: «Здравствуй, город! "И чего это тебя на, на вокал потянуло? Может споём, как Монсерат Кобалье?",- спросил Алексей.
-Не, просто глоток живительной воды пошёл по организму ну очень хорошо.
-А, понимаю, друг, ну тогда на здоровье.
-Эх, протянул тут я... хорошо сидим...
-И не говори.
-Давай-ка дружище наших молодожёнов проведаем, спросим, как их самочувствие, ведь теперь Витька семейный человек.
-Блестящая идея, Ватсон, дай-ка мне городской телефон, сейчас немного поприкалываемся...
-И не говори, просто дедуктивный метод.
Тут друзья громко засмеялись.
-Вот сколько тебя знаю, и за партой до девятого класса сидели и пятое, десятое... Ты же, вот, сколько я тебя знаю, что бы там не случилось, не произошло, всегда оставался человеком. И за это я тебя уважаю.
Меня внезапно переполнило чувство гордости и глубокого уважения, и я знал, что эти слова не были сказаны впустую.
-Ты же знаешь, что всегда на меня можешь рассчитывать, всегда готов разделить с тобой радость, и не дай бог, жизнь такая штука, если постучится беда, тьфу-тьфу...
-Постучи, вот, по дереву...
-Ага.
-Из кожи, как говорится вон вылезу, но тебе помогу.
-Ну, ты просто мега чел.
-А ты думал, фигашечки и финтефлюшечки? Э, нет браток, я ж за тебя горло перегрызу... За твою не пустую душу тебя уважаю, и буду уважать.
-Ну, спасибо тебе за откровенность.
-Если чего, ты знаешь, как меня найти.
-Буду помнить.
-Ок. Ты не раскисай, набирай вот номер, с однокашником поразговариваем.
Алексей набрал нехитрые семь цифр и знакомый голос в телефонной трубке спокойным голосом сказал: «Аллё".
-"Добрый день",- а могу я услышать Виталия Кроткого,- зажав нос рукой спросил Алексей.
-"Да, я вас слушаю",- послышалось в ответ.
. -Вас беспокоит ваш новый участковый...
-Да, я вас слушаю, - на другом конце провода Виталий недоумевал.
-Вы можете сегодня ко мне подойти?,- еле сдерживая смех, спрашивал Алексей.
-Но, собственно говоря, в чём дело?" Я же ничего не нарушал",- с большой тревогой начал говорить Виталий Кроткий.
-Просто нужно было заполнить одну формулировочку, вы так не пугайтесь, обычная процедура для молодожёнов...
-Погодите, ведь я только вчера...
И тут Алексей не выдержал, его разобрал дикий смех и он, качаясь по полу, держался за живот.
-Вот мы тебя и разыграли, а ты ещё сомневался,- сказал я.
В телефонной трубке сначала был слышан отборный мат, а потом Виталий сказал: «Ну и шутники вы, мужики".
Пару минут все смеялись, только Алексей начинал икать, издавая невероятные звуки.
-Так как ты там поживаешь, друг сердечный,- спросил я, « ведь теперь ты семейный человек"...
-Лучше всех, только недавно проснулся, давайте через час на нашем месте, возле фонтанов, там и поговорим.
-Ок, мы с Алексеем уже выдвигаемся,- сказал я.
-Тогда я вас жду.
-Хватит по полу валятся,- сказал я Алексею, тот еще не мог угомониться, он мне анекдот рассказал, который услышал в автобусе, мы чуть животы не разорвали от смеха.
-Ладно, хватит тебе "заливать", поехали к Кроткому на встречу, он с женой своей приедет, подышим воздухом хоть, а то какие сутки в квартире сидим.
-А чего ждём? По коням!!!- почти в один голос произнесли мы.
Спускавшись по лестнице с третьего этажа я почему-то решил проверить свой почтовый ящик, хотя обычно смотрю почту, когда еду с города или возвращаюсь с работы. Но очевидно почувствовал, что для меня есть что-то интересное...
-Лёха, открывай дверь, я сейчас почту посмотрю...
-Давай только быстрее, а то ещё чего доброго опоздаем.
-Да всё будет пучком.
Из почтового ящика я извлёк почтовую открытку с двумя красными полосками.
В голове помутнело и перед глазами поплыло, я вышел из подъезда, спустился по ступенькам и протянул открытку Алексею, тот быстро и нервно курил, дожидаясь меня.
Он прочёл: « Явиться с вещами в центральный военкомат…».
-Одного женили, второй вот будет в армии служить...
Я всё стоял в каком-то оцепенении и ясно и чётко понимал, что буквально через полторы недели вместо свободной обуви будут таскать " керзачи".
-И до меня добрались,- произнёс я совсем грустно и тоскливо.
-Ведь кто знал, что при поступлении не хватит одного балла и придётся работать на стройке подсобным рабочим, а потом обратно же надежда на поступление... и тут на тебе! За тебя всё решили " великие господа" в военкомате, я ещё тогда по повесткам не ездил, нужно было просто " косить и забивать", пусть бы потаскали по больницам, зато потом может быть потом дали военный билет и было б всё " трынь - трава".
-Эй, друг, не "загоняйся", ведь служба в армии не самое смертельное, что может произойти с человеком.
-Да, уж...- протянул я.
-Всё коту под хвост, думал, что поступлю в этом году...
-Да ерунда всё это, ну хочешь вместе пойдём в военкомат, скажем, что бы нас в одну часть и роту зачислили?- с большой надеждой высказался Алексей.
-А ты умеешь поддержать!,- сказал более веселее я.
-Положи пока эту бумажку в карман, а потом думать будем, нас молодожены уже заждались,- всё ещё не теряя надежду, высказался Алексей.
Весь этот разговор прервал виброзвонок мобильного телефона, где на другом конце провода Кроткий с небольшим волнением и ожидание спросил: «Ну, где вы там запропастились, мы уже с супругой всю набережную обошли?".
-Да тут небольшое расстройство произошло, прочем ничего страшного... - с небольшими запинаниями сказал Алексей Смаженьков.
-Мы через пять минут будем.
-Друг, тормози машину, я плачу.
Подняв руку возле меня остановился тёмно- синий форд с тонированными стеклами, где в приоткрытой форточке сидел уже не молодой человек с чёрными усами. На его голове уже отчётливо проявлялись седые волосы, но лицо у него было весёлое.
-До парка довезёте?,- спросил я.
-За десять минут доедем,- ответил водитель.
-Я с другом тут...- начал, было, я запинаться...
-Быстрее сядешь, быстрее приедешь,- пошутил водитель.
Я только успел захлопнуть дверь автомобиля, как вжался в кресло и не мог подняться, потому, как дядя с чёрными усами оказался далеко не «чайником»..
Прибыв на назначенное место, я пригладил волосы на голове и, закрыв двери автомобиля, сказал водителю: «Спасибо, счастливого пути".
-Стой, возьми сдачу.
В ответ я натянуто улыбнулся.
Вот, а ты так волновался, прибыли в лучшем виде,- сказал Лёха.
-Какой-то водитель скоростной слишком.
-А ты что себе думал? Мы платим, он нас везёт, чем быстрее он приедет, мы деньги скорее ему отдадим.
-Это уж верно.
Посмотри пока по сторонам, может Кроткого с женой, где увидишь, а я пока в биотуалет сбегаю.
-Вон, смотри, свободная кабинка, одна нога здесь, другая там.
-О, я вижу, армия в тебя впивается большими клещами.
Я нахмурился, и улыбка исчезла с моего лица.
-Ну, ты не обижайся, я же пошутил.
-Я тебя здесь жду.
-Договорились.
Алексей через пару минут бежал бегом, а мой взгляд устремился на набережную.
В этом озере не перестала ещё водиться рыба, хотя её стало меньше, но тем не менее. Всегда было приятно, даже зимой приехать сюда после рабочей смены и просто посидеть на лавочке и помечтать, может иногда подумать. Хотя подумать случалось чаще.
Алексей подбежал ко мне, слегка запыхавшись и остановился, переводя дыхание.
-А вон они, возле фонтана.
-Это точно они?,- спросил Алексей.
Я очень ясно вижу любимую рубашку Кроткого, он ее, наверное, не снимал даже перед сном. Это мы так шутили над ним.
-Ну, так чего стоим, пошли.
-Ага, чего-то я сегодня торможу.
-Ещё бы!,- протянул Лёха, ведь не каждый день приходят открытки с военкомата.
-Это точно, тут ты абсолютно прав.
-На присягу ко мне приедешь",- спросил я.
-А ты ещё сомневаешься?- ты же мне друг, товарищ и корм.
Тут мы громко рассмеялись.
Уже чуть быстрым шагом мы с Алексеем перешли дорогу и направились к Плещецкому парку.
Здесь мы всегда отдыхаем в свободное время, да и людей здесь всегда побольше, да и поспокойнее под небольшими беседками, где над крышами свисают селекционные лианы.
Возле главного входа стоял монумент людям, которые воздвигли первые камни и заложили фундамент в основу этого огромнейшего парка.
На цветочной поляне стояла девочка, лет девяти и держала в руках большую красную розу, переплетённую белой лианой, где по бокам распускались маленькие пупурышечки. Посредине воздвигалась неровная лужайка, где со всех краёв света росли и красовались цветы, кустарники, деревья в сочетании с искусственным водопадом.
Над главным входом сидели вылитые из бронзы коршуны, которые спускали свои головы, открыв клюв к раскрытым ладоням людям, словно и в природе их можно было кормить с рук.
-Опять вы здесь сидите,- говорил я.
-Пылипылипыля, мои курочки,- всегда шутил я, проходя мимо этих коршунов.
Мы вошли на территорию парка, и я заметил, как Кроткий машет нам рукой.
-Где вас там "буря носит"? - уже с небольшой злостью, смотря мне в глаза спросил Виталий.
-Да тут, понимаешь дело такое...- не сказал до конца запнулся я.
-Раз начал, говори до конца, а то хитришь, как всегда, небось, чего удумал редкостное...
-И ничего не думал, только вот...
Тут меня перебил Алексей и как бы отводя меня в сторону, что бы там я не сделал какую нибудь глупость сказал: «На самом деле ничего страшного не произошло и не произойдёт, просто ему открытка с военкомата пришла с просьбой явиться на "централку".
-Опаньки, родина позвала молодого бойца,- неудачно пошутил Кроткий.
-Ага, прикалываетесь тут, а, между прочим, через с небольшим полтора года меня не увидите, потом, кто будет шутить?
-Ну, ты так всё не воспринимай серьёзно.
-Вон, посмотри, мой брат в войсках специального назначения «отмахал» своё и не жалеет, говорит, что взрослее стал, сдержаннее, да и после службы год на контракт остался.
-Ты б к нему зашёл в гости, что ли, расспросил как да что, а то лица прямо на тебе нет
-Спасибо конечно за поддержку, но теперь не отвертишься, так что" не поминайте лихом", если чего.
-Мы же все здесь, с тобой, даже Олька за тебя переживает.
-Ты нас познакомил, мы теперь вот поженились, значит, ты лучший.
Тут Ольга, жена Виталия вступила в разговор: «Тебе зла никто не желает, ты сам вершить свою судьбу, ты кузнец своего счастья, поэтому дерзай, а если не будет получаться- обратись за помощью к друзьям, они тебе всегда помогут".
-Эх, Олька, ты психолог настоящий.
-Ну, есть немножко,- похихикала она.
-Всё верно, вернее некуда...- протянул я.
-Только как вот Катерина к этому отнесётся, ведь мы встречаемся давно, да и если честно, я подумывал ей предложение сделать, ну за меня замуж выйти.
-Вот ты, какой скрытный,- сказала Ольга.
-Катюхе предложение?- переспросила она.
-Ну да, вообще как бы я там подумывал, что к этому всё и идёт собственно, а чего резину тянуть?
-И спешить не следует.
-Вот, это в самую точку.
-Ну да бог с ней, с этой армией, если любит, то дождется меня, если нет, то останусь так сказать на контракт.
-Ты только не "гони коней", ещё время есть,- сказал Алексей.
-Да, не торопись, - дополнил Кроткий.
-Мы ещё созвонимся, встретимся, поговорим и обсудим это дело.
-Твои проводы целый район запомнит, - с каким-то азартом и воодушевлённостью сказал Алексей.
Помнишь, как в фильме легко и мелодично напела Ольга: «Не вешать нос, гардемарины",- сами того не замечая, четверо друзей почти в одну ноту спели эту строчку.
Я сразу как-то весело заулыбался и на душе полегчало, оттого, что на этом свете у меня есть друзья, которые меня поддержат в трудную минуту.
-Эх, ребята, жизнь то продолжается,- уверенно сказал я.
Мы ещё долго сидели в беседке, где ослабевшие солнечные лучи желтовато- красными маленькими пальчиками просачивались между скопившегося народа. А потом все смотрели, как огненный диск солнца не закипая и не бурля "садился" за обрывающуюся линию воды.
-Смотри, как красиво,- говорили мы друг другу.
Разбрелись мы по домам, когда на улице тётка Ночь закрыла большими ладонями глаза упитанному и круглому солнцу. Кроткого с женой мы с Лёхой проводили до остановки и успели увидеть, как они помахали нам рукой, а мы спустились в подземный переход и немного свернув направо открыли стеклянную дверь в метрополитен.
-У тебя жетоны есть или проездной?,- спросил Алексей.
-Ага,- буркнул я - на все виды транспорта.
-Ты "завсегдатай заяц".
-Держи вот жетон, смотри, наша электричка, давай скорее.
Мы бегом пробежали мимо турникетов, как только зажёгся зелёный свет и, расталкивая сонных людей, вскочили в последний вагон.
-Успели, я думал, придётся пешком до дома идти, ведь эта электричка последняя.
-Всё не так уж плохо,- с уверенностью выразился Алексей.
За небольшое количество времени метро нас доставило до нужной нам станции. И только расслышав, что наша следующая станция я рассталкал друга, который уже дремал.
Только сквозь сон он спросил: «А что, уже Завъяловская?".
-Да, мы выходим.
Вышев наверх мы быстрым шагом пересекли проезжую часть и, обогнув дом, дошли до подъезда.
-Ну, все, друг, завтра как проснешься, позвони мне.
-Главное не раскисай, всё будет тип-топ.
-Ну, тогда до завтра,- сказал я.
-Снофф тебе.
-И тебе.
Пожав на прощание, друг другу руки мы разошлись по подъездам, я жил в третьем, а Лёха в четвёртом.
Мне было четыре года, когда его семья заселилась в наш дом. А я с самого рождения на девятом этаже, в третьем подъезде, в семьдесят четвёртой квартире так и живу, да и не думал, что Лёха мне за брата будет.… Ведь за год с небольшим мы так сдружились, что каждый может позавидовать…
Двери лифта открылись сразу, как только я нажал кнопку вызова. Обычно долго ждать приходится, поскольку живу на девятом этаже, пока он сверху спустится… «Целую вечность еду куда-то»,- подумал я про себя, всего же ничего,- небольшое количество этажей и я на своей родной лестничной площадке. «Слишком много в один день событий, ещё теперь гороскоп мой астрологи расписали,… но ничего, всё образуется, отслужу, вернусь домой и буду пробовать поступать в Калининградский Авиационный. Обязательно поступлю, потому что всегда завидовал птицам, которые свободно парят в неизмеренных облаках и не падают, небо-это моя стихия! С огромной высоты люди кажутся ничтожно маленькими и беззащитными, когда летишь над городом, то чувствуешь себя огромной птицей, которая рассекает облака своими крыльями…
Двери со скрипом распахнулись и на лестничной площадке я увидел спиной стоящего отца, который курил сигареты «Тайга». Его взгляд был устремлён в одну точку, он так всегда делал, когда думал. Сердце ёкнуло и на мгновение мне стало нехорошо,- не помню, когда в последний раз такое со мной было… Я был ошеломлён его приездом, ведь предупреждал же всегда, что прибывает с рейса на вокзал, а в этот раз решил не говорить, не сообщать. Значится, схитрил или не хотел беспокоить, ведь каждый раз мы его встречали пропахшего морскими штормами, не изведанными землями и немного тиной.…Он всегда привозил с собой раковины, добытые с большой глубины, прислоняя их к уху, он слышал шум прибоя и предавался воспоминаниям. Перед отъездом отец хотел мягко объяснить, что это его последняя поездка, он больше не может противостоять стихии, его место на суше, мечтал купить маленький домик в деревне и завести хозяйство. Годы идут... Говорит, что старый стал, стал «морским волком». Он больше не мог скитаться по чужим землям, не мог больше так долго находиться вдали от родного очага. Его голова стала ещё более седой, чем тогда, когда в последний раз я его видел, на его лице всё отражается, словно в зеркало смотришься. Но по его мимике никогда не поймёшь, когда ему плохо или хорошо, больно или радостно.… На нём была одета тельняшка, домашнее старое трико и из кармана торчала начатая пачка сигарет. Жёлтые от табака пальцы еле заметно вздрагивали, а глаза были покрыты красными прожилками.
Я его миллион лет не видел. Отец у меня был моряк, часто уходил в море на рыболовецком лайнере, всегда носил длинные усы, за которыми тщательно следил, говорил, что по усам можно судить, сколько моряк провёл в море, чем длиннее они были, тем дольше солёная вода стегала ум морской. Я только хотел взять отца за плечо, как неожиданно для меня он повернулся, и я сразу же увидел блеск его глаз. Видно отец сутки не спал и его организм требовал отдыха, но суровые морские законы главенствовали, и на суше он чувствовал себя, как рыба без воды.
Он ещё некоторое время молчал, и я стоял, как вкопанный, не мог сказать ни слова. Я хотел закричать во всё горло, но вместо этого стоял, как последний идиот и не мог ничего сказать, хотя передо мной стоял родной мой отец. Буд-то кто меня заворожил. «Словно всё знает» - подумал я тогда, сам догадался, что его сыну повестка пришла, ни у кого не спрашивая, приехал, как знал, отцовское чувство сыграло свою роль…
Мы смотрели друг другу в глаза ещё какое-то продолжительное время, которое показались нам затяжным, и первым заговорил отец, выбросив смятую на фильтре зубами сигарету: «Я сразу понял, что ты подымаешься на лифте, стою тут около часа, тебя жду».
-«Не приучился за жизнь спать по ночам»,- как будто оправдываясь, говорил он.
-Знаю, что ты сейчас хочешь закричать и бросится мне на шею, ты, когда маленький был так всегда делал, не скрывал своих эмоций. Сам видишь, время не поменяло наши привычки, мы такими и остались, только об одном жалею,- что я старею быстро…
-Здравствуй, отец, родной ты мой!»- не выдержав, сказал я, дав чувствам вырваться наружу.
Я его крепко обнял, даже сам не почувствовал, как сдавил крепче обычного.
А потом он меня, как маленького поднял на руки и стал бросать вверх. Я и не сомневался, что отец был несказанно рад, что теперь всё будет по-другому.
-А мамка где?- спросил я.
-Да её из пушки теперь не разбудишь, пришла с работы замучаная и уставшая, а я только порог переступил, слышу, ключ в замочную скважину вставляет, опередил её, открыл входную дверь. Она мне с пылу с жару и говорит: «Значит только вернулся, как сразу в пивнушку бежишь, ирод проклятый?». Пошутила, что-ли? Никогда не понимал, когда твоя мать шутит, а когда серьёзно говорит, скажет и думай себе.
-«Да не расстраивайся по пустякам»,- сказал я, ведь она тебя два года не видела, думаешь, ей легко было?
-«Ну и бог с ним»,- протянул тоскливо отец.
-Пошли в дом, там и обо всём поговорим, ведь не будем мы тут до утра стоять.
-Ты пока иди, я позже догоню, покурю ещё маленько.
-Ну, тогда жду тебя на кухне.
-Ты чего-нибудь ел?
-Погрей там щец, а то я как-то и забыл, как они выглядят.
-У матери они всегда особенно вкусные получались.
-С куриными патрошками?
-В самую десятку, капитан.
Разувшись в прихожей, я ещё тогда заметил его пятьдесят четвёртого размера бахилы и ярко-зелёную куртку с логотипом» СРК ВАРЯГ».
Судорыболовецкая компания - вот так расшифровывалась эта аббревиатура.
Войдя в квартиру я, стараясь не разбудить маму, пошёл на кухню, где поставил греться на плиту кастрюлю со щами. Успев только наполнить тарелки, я услышал, как закрывается входная дверь на два поворота замка.
-«Ну, как там дела, товарищ повар?» - шутя, спросил отец.
-Всё готов, только вас ждём, товарищ капитан.
-Сметанку достань, а то не совсем вкусно будет.
-Ага,- протянул я.
С большим аппетитом мы» наворачивали» домашние щи, сколько помню, столько отец всегда хвалил еду, которую готовила мама. Мне казалось, что у неё этот талант от бога был дан, потому что она почти всю душу вкладывала в свою «стряпню»… И не разу не могу вспомнить, хоть какое-нибудь блюдо, которое не было не досолено или приготовлено плохо. Каждый раз,- обязательно что-то новое и как после долгой зимы приходит весна,- свежее и на» одном дыхании»…
Тут я спросил отца: «А помнишь, как мамка рыбу приготовила, которую ты тогда привёз с очередного рейса?».
-Лучше молчи про «вкусняшку», а то я слюной изведусь…
-Конечно, помню… - сказал отец и на секунду задумался.
Он вспоминал речную форель под гранатовым соусом, её вкус и аромат не возможно было забыть даже через двадцать лет.
-«Кто посуду мыть будет?»,- спросил отец.
-Вместе помоем.
-Ну, тогда помогай, моя тарелка пуста.
-Начинай пока, сейчас присоединюсь.
Вытирая чистым полотенцем тарелки отец спросил: « Ну, рассказывай, как тут у вас, за «кордоном» дела происходят?».
-Да ничего особенного, только меня… - запнулся, было, я…
-«Договаривай, раз начал»,- сдвинув брови более серьёзным голосом сказал отец.
-Ты не сердись, ничего страшного, просто мне повестка пришла в военкомат.
-Значит, тебя хотят забрать в армию, я так понимаю?
-Да, всё абсолютно верно.
-А чего хмурной такой тогда, может, откосишь, раз не совсем хочешь?
-Нет, пойду, со своими одногодками отслужу, а потом видно будет.
-Просто незнаю, как Катя к этому отнесётся…
-Катя,- переспросил отец,- эта та, с соседнего дома, ммм… вы ещё познакомились, когда её собака тебе штаны порвала?
-Она самая.
-Вы ещё встречаетесь?
-А чего тут странного?
-Ой, как внуков хочется…
-Да ладно тебе,- немного обиделся я.
-Просто на самом деле незнаю, что она скажет, когда узнает, что меня в «армейку» заберут.
-Да ничего с ней не станется, письма будет тебе писать мелким подчерком.
-Дождётся, если любит, а если нет, то я тебе невесту найду.
-Легко тебе говорить, я ей хотел предложение сделать…
-Ну, ты прямо в тупик меня ставишь со своими предложениями.
-Нет, я серьёзно, я долго думал, раз так всё у нас хорошо, то пора в загс идти.
-А ты «не торопи коней».
-Отслужишь, тогда сам будешь видеть, на ком жениться.
-Это верно.
-Сейчас спать пошли, утром будет видно, да и время уже половина третьего.
-Засиделись мы с тобой тут, мать узнает, влетит нам по первое число.
-Не узнает, она крепко спит.
-Иди в комнату, я следом за тобой.
-Ну, тогда спокойной ночи.
-Отдыхай, сынок, завтра понедельник, день тяжёлый.
Я аккуратными шажками пошёл в свою комнату, стараясь ступать тише, что бы не скрипел паркетный пол. Брюки сложил по стрелкам и повесил на спинку стула, рубашку повесил в шкаф.
Расстелив кровать и накрывшись одеялом из верблюжьей шерсти, я сразу почувствовал тепло, которое окутало меня с ног до головы. Очень много было мыслей в голове, и я не мог сразу уснуть, хотя глаза просто закрывались, словно веки-это большой театральный занавес.
Но, успокоившись и поверив в свои силы, я, почти засыпая краем уха, услышал, как отец начал бормотать что-то сквозь сон, а потом стало доноситься только его храпение.
-Настоящий здоровый сон моряка,- подумал я.
Я проснулся от шума, который доносился с улицы. Выглянув на балкон, я увидел, как в песочнице строили замок маленькие дети, а их мамаши сидели на скамейке и что-то очень бурно обсуждали, размахивая руками. Сан Саныч ремонтировал свой старенький москвич возле гаражей, каждые выходные он возился с ним, говорил, что его внуки будут ещё ездить. Хотя ремонта машина требовала огромного, но он не соглашался его продавать.
Он ещё любил говорить: «В этом автомобиле вся моя жизнь.… Много чего моя «старушка» перенесла, вот как посмотрю на неё, так сразу чувствую себя молодым, хотя мне уже давно второй десяток пошёл».
Возле подъезда сидели бабушки- атаманши и начинали шушукаться между собой, когда мимо них проходил прохожий или жилец дома заходил в подъезд.
-Это сколько времени,- подумал я?
-И дома никого нету, мать, наверное, на работе, а отец куда запропастился? Наверное, в магазин пошёл.
Я пошёл в ванную,- умылся, почистил зубы и, вытираясь полотенцем, услышал, как в замочную скважину вставляется ключ и поворачивается замок на свои привычные два оборота.
-Сын, ты дома?- спросил отец грубоватым голосом с хрипотцой.
-Да, - ответил я.
-Давай чайку заграничного попьём? Ты уже завтракал?
-Нет ещё, не успел, ты чайник пока на плиту поставь.
-Ну, хорошо, - ответил отец.
Я вышел из ванной и направился на кухню и краем глаза увидел сверток, который неаккуратно торчал из отцовского рюкзака. Видимо в спешке заворачивал, хотел сразу показать, но передумал…
-Про меня не забыл, небось, подарок привёз-подумал я.
-Ну, как спалось тебе?,-спросил отец.
-Да как только дотронулся головой до подушки, так сразу и отключился, не помню, как засыпал.
-Крепкий сон, как у богатыря Муромского, - пошутил отец.
-Да уж, весь в тебя пошёл, спал, как пшеничку продавши.
-Ну, это же хорошо, вот в армии не поспишь…
-Какого говоришь числа, ты упархиваешь из родного гнезда?
-Уже через шесть дней - ответил я.
-Не густо осталось времени.
-Ну и бог с ним, зато придёшь настоящим мужиком, я тобой гордиться буду.
-Спасибо на добром слове.
-Ты пока бутерброды кушай, а я пока чай по чашкам разолью, такой ты любишь, чай то… настоящий,… из Индии привёз.
-Неужели из самого Дели? Не обманываешь?
-Самый что ни на есть, он самый.
-Ух, ты, как классно!
Отец не обманул, чай оказался по- настоящему из самого сердца индийского, где в садах гуляют павлины и расхаживают по улицам в упряжках слоны. А ещё я в кино видел, как люди катаются на двугорбых верблюдах. Не страна,- а сказка!
Густой и слегка терпкий аромат Востока одурманил немного мою голову, и после первого глотка я представил себя султаном, восседавшим на куче шёлковых подушек и в окружении наложниц, которые махали большими опахалами.
-Благодать,- сказал я.
-А ты сомневался, щёки аж пурпурного цвета стали.
Отец засмеялся, показывая свои два передних зуба из слоновьей кости.
-Ты отдыхай, я пока по хозяйству управлюсь.
-Может тебе помочь?
-Не стоит, я сам справлюсь.
«Отец, я нечаянно увидел какой- то свёрток из твоего рюкзака, что ты там прячешь?» - спросил я.
-Опередил меня старого…
-Хотел вечером тебе подарить, ты давно просил меня, прямо бредил.
Он пошёл в прихожую, включил свет и из старого потрепанного рюкзака достал свёрток в фиолетовой бумаге.
-Короткий меч» семи глаз» - сразу подумал я.
-У старьёвщика купил… - еле слышно сказал отец.
-В наши дни большой раритет…
-Легенда говорит, что кто не будет достоин меча, потеряет его и возвратится он только тогда, когда владелец его осознает всю мощь и древность…
-Я помню каждую строчку, каждую букву…
-Я верю в тебя, потому что ты мой сын, моя кровь, наши корни начинают вести своё начало от самих Мавританцев. Не хочу, что бы ты осрамил наш могущественный род, храни его, как зеницу ока.
-Спасибо тебе, отец - сказал робко я.
Как только я взял его в свои руки, то сразу почувствовал слабость, моя голова закружилась от спертого в комнате воздуха, мне стало не по себе…
Ручка из твёрдого камня была покрыта глазурью, где был изображен цветок, вокруг которого обвивались две ядовитые змеи с открытыми ртами, они были озлобленны.
Мне показалось, будто солнечный свет хочет прорваться сквозь толщину камня и проникнуть в наши дни. Всю яркость короткого меча завершало изогнутое его жало на конце, которого были выдавлены буквы на древнем языке.
-Лучше никому не показывай свой раритет, - сказал отец.
-В нём мудрость многих поколений, и все относились к нему серьёзно. И про легенду, которая гласит…
-Всегда буду помнить, что ты мной гордишься.
Мы обнялись, сдавив, друг дружку посильнее, словно старые приятели.
Я ещё под стол ходил,- и до сих пор помню, как бабушка с дедушкой часто вспоминали в разговорах про легенду меча» семи глаз». Что мне было тогда мальцу до взрослых дел? Да ровным счётом ничего - мне было нужно побыстрее от надоедливых учебников побежать на улицу и гулять в песочнице до той поры, пока мама не выходила с тёплой курточкой за мной. Или чаще она открывала окно и звала меня домой.
Но чем старше я становился, тем более осознанно понимал, что их слова не были пустой болтовнёй. Если верить старому преданию, то самыми первыми обладателями меча были друиды, они и никто другие передавали его от поколения к поколению. Они верили в его древнюю силу, оставляя за собой светлое будущее для своих детей. А потом меч «семи глаз» был утерян, и можно было только вспоминать про него, смотря на фотографию.
Но теперь я не мог поверить, что эта древность и величие предков я держал собственными руками… Я просто был шокирован…
В раздумьях я вернулся в свою комнату и всё ещё пристально рассматривал меч. Теперь он был семейной реликвией, которую я должен передать своему сыну.
Все эти события немного меня потрясали, ещё эта повестка.… Но я обещал себе во всём разобраться.
Открыв старый платяной шкаф, я спрятал подарок отца в картонную коробку.
Решив немного развеяться, я в Интернете проверил «мыло» на наличие почты, но, убедившись в обратном, выключил компьютер.
-Скукотища-то какая… - подумал я.
-Полдня коту под хвост ушло…
-Катерине нужно было бы позвонить, ведь сам обещал, наверное, она уже вернулась с командировки.
Я поднялся с дивана и, закрывая межкомнатную дверь, услышал, как отец готовил обед, напевая свою песню «про морячку».
Машинально набрав семизначный номер, я услышал гудки, потом голос Катиной мамы.
-Здравствуйте, Елена Дмитриевна.
-А, это ты звонишь, я тут звонка жду, чуть тебя не перепутала.
-Здравствуй, - произнесла она.
-А Катенька утром вернулась, у неё всё хорошо, только она сейчас в магазин вышла, перезвони, может минуток через десять.
-Не ожидал, что вы так сразу разговор начнёте.
-А чего тут думать и гадать? Я же знаю, зачем ты звонишь…
-У меня чувство материнское за дочку.
-Ну, приходи вечером-то там за столом, и поговорим, как ваши дела семейные.
-Какие семейные?- переспросил я.
Елена Дмитриевна громко рассмеялась.
-Я так пошутила чего-то неудачно…
-Давно вы с Катенькой встречаетесь, я всё вижу, можно сказать изнутри ваши взаимоотношения.
-Дай бог, всё у вас будет хорошо…
-А в какой магазин она пошла?
-Да в новый супермаркет, как его, название забыла…
-«Чистое небо?»- перебил её я.
-Да он самый.
-Ну, спасибо вам за информацию.
-Заходи к нам вечером.
-Хорошо, обязательно буду.
Я долго не думал, не очень мне почему-то хотелось ходить сегодня по гостям, да и скорее хотел увидеть Катерину, быстренько оделся. Хотел ей рассказать про меч «семи глаз», про приезд отца, про повестку в армию. Просто посмотреть в её карие глаза, как она к этому всему отнесётся… Нам было о чём поговорить, моё сердце билось быстрее обычного…
Надевая кроссовки в коридоре, услышал, как отец спросил: «Куда ты так спешишь?», ответил: «Пойду, погуляю, воздухом подышу».
-Ты же к обеду хоть вернешься? Мать с работы должна прийти…
-Постараюсь вас не расстраивать.
-Ну ладно, тогда, я пошёл дальше своё фирменное блюдо готовить.
-До встречи тогда.
Я спустился по лестнице и, открыв металлическую дверь, увидел, как возле подъезда сидели все те же бабушки- атаманши и как всегда бурно обсуждали насущные вопросы.
Быстрым шагом я пересёк проезжую часть и перешёл дорогу увидел впереди себя супермаркет.
Спрятавшись за углом высотного здания, где всё ещё пахло свежей краской, и немного строительным цементом, я остался ждать Катерину. Не хотел её встретить внутри помещения, там народу уйма, не станешь же говорить, когда мимо тебя люди ходят…
Я нервно ждал, хотел поскорей её увидеть, всё немедленно рассказать…
Рассматривая каждого человека, выходящего из супермаркета» Чистое Небо», я пытался рассмотреть её. Хотелось подкрасться сзади и немного испугать.
И вот, после долгих ожиданий моя голова резко повернулась в другую сторону, и я был просто «сражен на повал».
Она стала ещё изящнее и красивее. Катерина была одета в изящное бирюзово-белое платье с большими красными розами. Я некоторое время стоял в растерянности, не зная, что мне делать дальше.
Но пересилив нашедший на меня ступор, я пробираясь сквозь гущу выходящих людей, смотря только на неё, подошёл сзади и схватил за бумажный пакет с ярким логотипом.
Катерина обернулась, наверное, с желанием сказать своё недовольство, высказать несколько «отвесных» словечек. Но, увидев меня, немного оторопела и остановилась на одном месте, никуда не двигаясь.
-Привет, какими судьбами ты здесь?
-Тебя жду, соскучился ужасно.
-Давай я тебе помогу до дома продукты донести…
В ответ она промолчала, ослабив руку, сжимающую пакет…
-Ты меня немного напугал. Я думал, что ко мне, было, начал приставать какой-нибудь грабитель, я обернулась, а там ты стоишь…
-Хотел утонуть побыстрее в глубине твоих глаз, потому что…
-Ничего не говори, я сама всё знаю…
-Но я не могу молчать, моё сердце разрывается…
-Не место для таких разговоров, я пока не могу сказать тебе то же самое.
-Но почему же?- возмутился я.
-Пусть время будет нас судить за наши мысли и поступки, поживем, увидим.
-Ты хороший, милый, заботливый, но я пока не уверенна, не торопи события, давай немножко повременим, хорошо?
Она стояла и смотрела мне в глаза, подняв их, словно огненно-рыжее солнце распускает свои лучи, что бы согреть всю планету.
Какое то до сих пор не изведанное чувство охватило меня: жар изнутри сковывал мои мысли, ноги становились ватными, и вместо бодрости в меня вселялась слабость.
-Ну, хорошо, только я ничего не могу понять…
-Ты главное не волнуйся, поспешишь, людей насмешишь.
-Да, ты права на этот счёт, пожалуй так и поступим.
Я немного загрустил, и на моём лице исчезла улыбка.
-Я на самом деле немного запуталась, прости меня, если что не так.
-Да нет, всё хорошо, только тут кое-чего изменилось за время твоего отсутствия…
-Ты меня совсем пугаешь, говори немедленно, ты же знаешь, что со мной нельзя играть, как с куклой.
-Да знаю я всё прекрасно, но это совсем не смертельно…
-Просто …- протянул я.
-Просто что? Ты передумал насчёт нас?- Её взгляд переменился на более серьёзный и решительный.
-Нет, конечно, нет, тут из «другой оперы»…
-Ну, говори же, не видишь, я жду…
-В общем, меня через шесть дней забирают в армию.
-Японский городовой,- произнесла Катерина.
-И ты ещё молчишь, негодник этакий?
-Через неделю его не будет целых полтора года, а он даже «ухом не ведёт»…
-Вот мы и пришли, перебил её недовольства я.
-И что я буду делать в твоё отсутствие? Ты подумал?
-А что другие делают? Просто ждут, если любят…
Катя сразу замолчала и мы стояли, смотря, то друг на друга, то в разные стороны, переминаясь с ноги на ногу.
-Ты ничего там плохого не думай, я не специально всё это,- просто жизнь такая штука…
-Да, конечно это тебе не на диване лежать и пиво пить… - почти на повышенных тонах начала говорить Катерина.
-Давай сегодня обо всём поговорим вечером, а то эти мелкие вспышки между нами не приведут, ни к чему хорошему…
-Твоя мама пригласила меня в гости, из уважения к ней я приду, буду после ужина.
-Ну, хорошо, ты прав, нам нужно расставить все точки над «и».
-Тогда до вечера?
-Хорошо, только постарайся не опаздывать…
Я поцеловал Катю в щёку, прежде чем она успела скрыться за дверью.
В небольшом негодовании и непонимании мои ноги вели меня домой, я не смотрел по сторонам, боясь встретиться с кем-то из знакомых мне людей взглядами, боялся лишних вопросов и расспросов.
Не обнаружив в кармане связки ключей, я позвонил в домофон, где после нескольких гудков ответила мама, сказав: «Аллё».
-Мама, привет, я ключи дома оставил.
-Мы тебя с отцом только и дожидаемся…- ответила она.
Поднявшись по лестнице, я открыл коридорную дверь, которая была открыта. Войдя в квартиру, я уловил тонкий аромат свежеиспечённой «шарлотки», которую научился печь отец в Шотландии. Ещё тогда, в далёком прошлом, когда он был молод и только начинал ездить по морям. Они «бросили якорь» неподалёку от этой страны и в каком-то близлежащем городке он встретил школьного товарища, который в своё время уехал из Калининграда в поисках новой жизни. Позже оказалось, что школьный товарищ отца Ростислав Сергеевич был уже совершенно другим человеком, даже в паспорте было написано шотландское имя и фамилия.
Рыболовецкая шлюпка простояла в порту пять дней, за это время мой отец и «шотландец» успели вспомнить много случаев из их жизни, поделиться новыми новостями и планами на будущее. И в один из дней пребывания отца его школьный товарищ принёс из собственного плодоносящего сада большие красноватые яблоки, замесил тесто и после часа с небольшим в кирпичном доме был тот же аромат, что и сейчас. Отец любил часто вспоминать всякие разные истории из своей жизни, он долго рассказывал про рейсы море, иногда приукрашивал свои истории, после которых я всегда смеялся.
-Какой запах, - произнёс я.
-А ты ещё удивляешся? - переспросил отец.
-Конечно же, нет, просто ты мастер пирогов.
-Да, очень давно воздух в этом доме не рассекал этот незабываемый аромат.
-Это, наверное, твоя фирменная «шарлотка» в духовке уже готова.
-Она самая, шотландская, - улыбнулся отец.
-Давай руки мой, и пойдем, отведаем мой пирог.
-Так точно, товарищ капитан.
-А мама где?- спросил я.
-Телевизор смотрит, она устала на работе, поэтому не сильно приставай к ней с всякими расспросами.
-А ты ей уже рассказал?
-Про что? - переспросил отец.
-Ну, про армию…
-Ах, да, она уже в курсе.
-Ну, зови мать и пошли всей семьёй поужинаем на кухне.
-Сейчас будем…
Входя в комнату, для гостей, я увидел, как, накрывшись тонким одеялом, мама смотрела телевизор, где ведущий рассказывал про нестабильный экономический уровень.
-Мама, привет, - произнёс я.
-Здравствуй, сын, - ответила она.
-Можешь ничего не рассказывать, я всё знаю, мне твой отец рассказал.
-Ты только не волнуйся, всё у тебя будет хорошо.
-Да я и не волнуюсь вовсе…
-Ты меня не обманешь, я всё вижу немножко наперёд, ведь я твоя мать.
-Так то оно так, только в голове ничего не умещается…
-Сегодня одно, завтра другое…
-Вот вернешься, тогда поделишься своими грандиозными планами на будущее, выскажешь всё, что думаешь.
-А сейчас не загружай свою голову всякими мыслями о последствиях, об несбывшимся, пошли лучше на кухню.
-Сегодня отец твой за «стряпуху».
-Выключи, сын, телевизор.
-Хорошо, мама.
Перешагнув дверной проём нашей кухни, я сначала глазам своим не поверил: на столе лежала белоснежная скатерть с синими квадратами, нарисованными не симметрично, а всё это изящество украшал изящный чайник и три кофейные кашки с блюдцами.
-Милости прошу на борт нашего лайнера,- с улыбкой произнёс отец.
-Сегодня шеф-повар предлагает вам отведать блюдо дня.
-Пирог с яблоками, - перебила его мама.
-Ответ не правильный.
-А как тогда выражаться?
-«Шарлотка», - в один голос мы произнесли с отцом.
-Эх, вы, гурманы отыскались!
-Прошу всех за стол, - произнёс отец, взяв инициативу в свои руки.
Мы с мамой слушали «морские истории» отца, про его яркие картинки, которые он увидел своими глазами. Про города и страны, которые нельзя было рассмотреть, даже, если отправиться отдыхать через турагенство… Конечно отец всегда немного приукрашивал свои рассказы, но мы делали вид, что до конца верили от начала до конца. Тогда мне захотелось прокатиться на верблюде, рассекая жёлтые крупицы, надеть на голову тюрбан, укутаться в большой лоскут ткани и затараторить на непонятном мне языке.… Или закопаться поглубже в песок, раскалённый на солнце и ничего не делать. Я откинулся на спинку стула, почувствовал насыщенность моего желудка и продолжал слушать диалог моих родителей.
-Какой же отец у меня сильный, волевой, - подумал я.
Он вырос без отца, его не сломила кривая судьба жизни, он подобно оловянному солдатику смог выстоять, не сломиться, не сдаться.… В некоторые моменты отцовской биографии я был по-настоящему поражён его желанием жить, быть замеченным и творить. Его не смогла увести за собой уличная проекция, за которой не видно было счастливого будущего. Что такое счастье и с чем его едят? - Этот вопрос я задаю себе уже много раз и не могу найти достойного ответа, хотя бы немного похоже на то, что я хотел бы услышать…
-Я горжусь своими родителями, и не боюсь им об этом говорить…
-Настоящие советские люди, - так любил часто говорить отец, что нельзя было не запомнить.
Сколько раз они теряли свою мечту и начинали заново? Наверное, такой цифры не придумали ещё…
-Ваша заливная рыба просто чудо, - возвращаясь с» небес на землю» услышал я, как сказала мама.
-Да, что кто любит больше, а «шарлотка» выдалась на объедение всей семье, - добавил я.
-Ну, раз так, то спасибо всем за аппетит.
-Родители, спасибо вам за ужин, - сказал я.
-На здоровье тебе, сын, - допивая свой чай, ответил отец.
-Я пойду к Кате в гости, а вы тут беседуйте, вам есть о чём поговорить, ведь хозяина в доме я долго заменять не могу.
-Всё шутишь, а скоро у тебя семья будет, вот я тогда на тебя посмотрю, какой из тебя домохозяин получится.
-Ну, об этом ещё как бы рано говорить, но я думаю, что годика через два мы вернемся ещё к этому разговору…
-Привет передавай Катиным родителям…
-Хорошо, обязательно передам.
Я оделся и, спустившись по лестнице, вышел на улицу. Тёплый летний ветер резво играл в придуманную им игру, быстро стремясь вперёд, а потом резко разворачивался в намеченной точке и начинал заново.
Нагретая за день земля немного тяжело дышала смешанными ароматами деревьев и распустившихся цветов. Меня, словно на волнах несло на крыльях ветра за горизонт неба…
Подъехав несколько остановок на троллейбусе, я вышел на бульваре Космонавтов, и, скрывшись в глубине петляющего двора, позвонил в квартиру сто двенадцать.
Моя голова просто, не вмещала в себе такой большой объём свалившейся информации, иногда казалось, что я сейчас упаду в обморок. Но, взяв себя в руки, я пересилил это чувство страха и прогнал прочь плохие мысли.
Дверь открыл отец Катерины, Эдуард Викторович. Он выглядел широкоплечим, коренастым мужиком, который в прошлом был мастером спорта по водной гребле. Его спереди торчащие волосы закрывали просвечивающую лысину, а «мешки» под глазами выдавали измучанность и усталость. Его голос всегда звучал слегка притуплено, но отчётливо было слышно сказано каждое слово, даже, если он говорил совсем тихо.
-А, это ты, я то подумал, что сосед пришёл перфоратор мне вернуть.
-Ну, заходи, чего стоишь возле двери, как бедный родственник.
-Здравствуйте, Эдуард Викторович.
-Привет вооружённым войскам нашей славной страны!
Свои последние лет десять отец Катерины работал на стройке, возводил всевозможные конструкции, проектировал города и континенты. Архитектор- конструктор,- так называлась его специализация, если читать его диплом.
В не полные девятнадцать лет Эдуард Викторович изъявляет желание поступать в университет и уезжает в Москву. Он учится пять с половиной лет, раскрывая все тайны Эрмитажа, и становится молодым специалистом в области разработки и проектирования жилья. Но потом он попадает в армию пограничных войск, и в звании сержанта встречает свой долгожданный «дембель» под Таджикистаном.
-Моего папу по телевизору показывали, - говорила Катя мне, а я не верил.
И собирая в гостях у Савченковых, я своими собственными глазами видел, как Эдуард Викторович на старой плёнке из его молодости пересекает первым финишную черту.
-Да, это мы победили, - комментировал произошедшее «победитель».
Если сильно сесть и задуматься, то я прихожу к выводу, что тяжёлые судьбы были у наших родителей. Но они ни о чём сейчас не жалеют, разве только, что их молодость быстро пролетела, безвозвратно…
-Да ты заходи, давай, а то на лестничной площадке будешь ночевать.
-Спасибо, а Катерина дома? - спросил я.
-Да, конечно дома, все уже в сборе, только тебя и ждём.
-Как раз к ужину подоспел, мы только сели за стол, присоединяйся к нам.
Я вошёл в маленький коридор, но весьма аккуратно спланированный. Он был выполнен в классическом стиле, напоминая вагон скорого поезда, на стенах обои в красно-белых тонах сочетались со шкафом- купе. И завершала эту слаженность комнаты картина с морским пейзажем.
-Мама, у нас гости, - сказала Катерина, увидев меня.
-Ты как раз во время, давай с нами ужинать, - дополнила слова дочери Елена Дмитриевна.
-Спасибо за предложение, но я уже дома покушал.
-Отец сегодня сделал свой фирменный пирог.
-Небось «старый морской дьявол» был на высоте, преуспев над «шарлоткой?», - спросил Эдуард Викторович.
-Ага, она самая и была.
-Вот помню, когда мы с ним за нашу сборную выступали, так он с поваром местным поспорил, что сделает её по всем традициям и канонам.
-А тот смеялся над ним, решив, что его разыграли.
-И что было дальше? - заинтересовался я.
-Отец твой выиграл тогда, а повар бегал за ним и рецепт выведывал.
-Это было лет тридцать тому назад, мы по водной гребле первое место заняли в Хельсинках, да, а потом отца твоего дисквалифицировали.
-Нашли в его крови ерунду какую-то, хотя Михалыч нормальный мужик, у него завистников было целая куча, прямо, как и женщин…
-Да, брат, времена были совсем другие, не то, что теперь…. Телевизор включишь, и волосы дыбом становятся, страшно жить стало.
-У меня одна радость, когда я на вас смотрю…
-Ну, зачем же вы так плохо про жизнь то? - спросил я.
-Я состоялся в жизни как личность, теперь хочу, что бы вы поженились.
-Но…- было протянул я.
-Никаких, но тут не должно быть… Я вас насквозь вижу, если надумаете семью создавать, не стесняйтесь, ничего постыдного тут нету.
-Лично мы с матерью только будем сопутствовать, вот вернешься с армии, тогда быть вам ячейкой общества.
-Ну, пусть время покажет, - сказал я.
-Ты тут совершенно прав, мой юный друг.
-А если грамотно рассуждать, то вы сами должны решать такие вопросы, - вмешалась в разговор Елена Дмитриевна.
-Просто отец своей дочери добра желает и видит в тебе светлое будущее.
-Ну, ладно, вы тут пока посплетничайте, а я пойду, футбол посмотрю, да и завтра рано на работу, объект сдавать будем «под ключ».
-Если чего, оставайся ночевать, я не против.
-Тогда спокойной ночи, Эдуард Викторович.
-Цените, друг дружку, уважайте, а время…, оно покажет, как дальше быть.
Я слушал мудрые слова «хозяина дома», держа Катю за руку. Она смотрела пристально в мои глаза, словно хотела в них увидеть то, что хотела, представляла. Её взгляд немного меня холодил, проходя мимо, не останавливаясь на намеченной точке.
Эдуард Викторович скрылся за стеклянной дверью, где позже послышался голос комментатора и свисток судей. Сегодня по телевизору шёл матч лиги чемпионов, где за выход в одну третью финала боролись СТИР - Калининград и московский БТУИР.
Елена Дмитриевна тоже долго решила не наскучивать нам своим присутствием и, пожелав спокойной ночи, скрылась за межкомнатной дверью.
Мы, с Катей допив уже остывающий глинтвейн, убрав со стола и помыв посуду, пошли в комнату для гостей. В углу комнаты стоял большой диван-кровать, где обычно, приходя с ночных смен, спал отец. Я немного поубавил яркость лампочек, накинул на торшер красный лоскут ткани и мы погрузились в мир, где были только я и она.
Я сначала хотел что-то сказать, развести тучи, после нашей встречи возле магазина, но, едва повернувшись, почувствовал, как она пронзительно смотрела в мои глаза. Мы слились с ней в одной страстном поцелуе. Она никогда не выдавала своих чувств, говорила, что некоторые люди не могу высказать то, что думают. А теперь я её не узнавал…Мне казалось, что внутри её всё горело одним большим пламенем, в котором она грелась длинными вечерами. Нет, огонь не обжигал её, это было чувство, которое нельзя было сравнивать ни к каким другим.… В комнате с каждой минутой становилось всё жарче, и воздух становился спёртым, мне не хватало кислорода, от этого закружилась голова. Она молчала. Не нужно было задавать лишних вопросов, и так всё было понятно, что я для Катерины был самым любимым человеком на планете. Нас несло всё дальше и дальше, словно мы были в ту ночь белыми ангелами, нашедшими свои мечты. И белоснежное покрывало было, как пушистое облако, которое было доступно только для нас двоих. Под утро мы только уснули,… Катя была похожа на маленького ребенка, который, наигравшись, спит на руках своих родителей.
Мне стало спокойно на душе и сердце перестало биться учащенно, я думал, что я самый счастливый человек на земле. Спать совсем не хотелось, в моей голове было слишком много разнообразных мыслей, в которых я не видел продолжения или благополучного завершения. Всё складывалось по стечению обстоятельств, только больше я думал про нас с Катериной, как повернётся судьба, когда буду отсутствовать полтора года.
Я слышал, как проснулся Эдуард Викторович, стрелки на часах показывали половину пятого утра. Захлопнув за собой входную дверь, он растворился в утреннем тумане, идя вперёд, к достигаемым вершинам.
Проснулся я оттого, что услышал, как Елена Дмитриевна напевала песню из своей молодости. Хотя эту песню восьмидесятых годов никак не назовёшь, её и сейчас можно было услышать по радио. Она выросла на этих композициях, чьи тексты и музыка тесно сплелись с жизненным укладом. Немного бородатый человек пел «дворовые песни», как говорила молодёжь.
«Пусть тебе приснится Пальма-де-Майорка, в Каннах и ли в Ницце ласковый прибой», - я услышал, как тоненьким и звонким голосом Елена Дмитриевна пела свою любимую песню. Михаил Шуфутинский с доброй улыбкой смотрел с плаката на неё. В левом углу размещался автограф певца.
Положив руку на вторую сторону дивана, я понял, что Катя проснулась раньше меня и, решив меня не будить, помогала, наверное, матери на кухне.
Я сев на край дивана, услышал в воздухе аромат свежеиспечённых пирожков с брусникой.
Как всё-таки приятно, когда, проснувшись утром слышать, что кто-то поёт песни,… радуется жизни. И этот запах слегка кружил мою голову…
Мне сразу вспомнилось моё счастливое детство, когда я ещё совсем маленький бегу по ромашковому полю и кричу, зовя маму. Помню наши прогулки с отцом в лес, как он подарил мне на мой седьмой день рождения велосипед. Я его увидел утром, когда руками протирал свои сонные глаза. В коридоре стоял раскладной велосипед чёрного цвета…
Но никогда не забуду этот свежий аромат… Летом мы всей семьёй поехали к бабушке в деревню, где был свежий воздух, солнце и ещё много чего интересного для меня маленького. А потом рано утром меня разбудила мама, растолкав меня, укутала в байковое одеяло и отнесла на кухню. Они тогда шли косить сено и оставили меня соседке, тетке Ире. Я как с «голодного краю» уплетал за обе щёки пирожки. Они тогда пахли мамиными руками и утренней росой, а от ягод я немного морщился, но, едва дожевав первый пирожок, сразу откусывал от второго. В тот день я катался целый день на велосипеде, а потом зашел за водонапорную башню и наступил на разбитое стекло. Но как стойкий солдат я самостоятельно дошёл до дома и никому ничего не сказал. Мама ругала меня, а я тянулся к ней и целовал её раскрасневшиеся щёки.
Ещё помню советское раннее утро, когда родители спешили на работу, отводя меня в детский сад. А вечером забирали домой,- от них пахло заводами, скопившейся толпой в магазине и подавленностью…
Я встал с дивана и, одевшись, приоткрыл дверь, мама с дочерью вели разговор про светлое будущее…
-Всем доброго утра, - произнёс я.
-А, проснулся добрый молодец, - с большой улыбкой сказала Елена Дмитриевна.
-Сегодня отличный день, и я сегодня иду в гости, а вы остаетесь дома.
-И тебе доброго утра,- произнесла Катя, обняв меня за шею.
Я обнял своего любимого человека с огромной добротой и, вцепившись в неё, улавливал еле слышный тонкий и женственный запах её кожи и немного кудрявых волос.
-Ну, дети мои, завтракайте, а потом хоть на голове стойте, - прервала наши объятия Елена Дмитриевна.
-Мама, начала бурчать Катя.
-Я уже второй десяток лет мама, ну и что с этого?
-Да ничего, уже всё прошло…
-Ребёнки вы мои маленькие… всё, я пошла к Батуриновым в гости, а вы остаётесь за главных в доме.
Вернусь вечером, предварительно позвоню.
-А как же…- хотела перебить её Катя.
-И никаких как же и может быть, и что за беспорядок в танковых войсках?
-Никак нет, все на своих местах, ждём командование,- вмешался я в разговор.
-Ну и отлично.
Мама Кати действительно сдержала своё обещание и, надев своё любимое платье, чёрное с блёстками и пошла в гости, к друзьям их семьи. Они и по сей день не были б знакомы, если б не один жизненный случай.… К семье Батуриновых постучалась в двери когда-то беда, младшая дочь заболела тогда ещё не изведанной болезнью, - раком головного мозга.… Но, не теряя надежду на выздоровление, глава семейства решился на отчаянный шаг,- он продаёт почти всё своё имущество ради выздоровления дочери.
Лет семь назад их фамилия была одной из самых знаменитых, отец владел почти тридцатью процентами акций компании «Нефтехимстрой».
Но как говориться не в деньгах счастье, для удачной операции за границей требовалась редкая группа крови. Вот в ту самую минуту Елена Дмитриевна и становится донором для маленькой Оленьки.
Теперь семьи Савченковы и Батурины «связаны кровными узами»…
Сегодня Николай Никифорович не смотрит с завистью в прошлое, он только иногда вспоминает про жизнь, которая в одночасье превратилась в лодку, которая дала трещину, и чуть было не потонула.…
Всё в тот самый миг остановилось, и человеческое достоинство оказалось выше властью над деньгами…
-«Я чуть не стал пленником собственных иллюзий»,- так теперь он говорит.
-Помню, что у меня было всё: деньги, автомобили, власть.… А потом пришлось выбирать между жизнью дочери и смертью…
-Тогда я впервые задумался над насущными вопросами и на первое место ставлю семью, а не себялюбие…
После переливания крови Елена Дмитриевна спросила у Николая Никифоровича: «Что для вас теперь самое главное?».
Он стоял, отводя взгляд в сторону, ему стыдно было за себя, за свои поступки. А через некоторое время отозвал маму Савченковых и на ухо сказал: « Тогда я не смог ответить на ваш вопрос, а теперь могу.… Хочу, что бы внук вырос хорошим человеком, хочу, что бы моя семья была счастлива».
-Время нас лечит, это лучшее лекарство от страданий и бальзам для души…
Позже Ольга вышла замуж за человека, с которым параллельно училась в университете.
Они долго дружили, а потом решили, что не могут друг без друга, их сердца наполнились общей мелодией любви.
Их свадьба ни у кого не вызвала фурора и бесшабашного восторга, они расписались в одном из маленьких городков Италии… где-то возле теплого моря…
Сына назвали Тимофея, в знак благодарности богу о выздоровлении Ольги.
Недавно муж,- Андрей Викторович вернулся с рейса, он работает водителем- дальнобойщиком в фирме своего отца.
Входная дверь захлопнулась и мы с Катей остались наедине, а это означало для нас, что мы проведём самые счастливые минуты и часы в нашей жизни.
Мы планировали сегодня погулять в нашем маленьком скверике, где прошло наше первое свидание, но, разговаривая на кухне, мы не заметили, как за окном пошёл дождь.
Услышав, как дождь барабанит по крыше и навесу, я чуть было не подпрыгнул от радости.
-Смотри, солнышко, какой ливень пошёл,- закричал я.
-Ух, ты, это же просто супер,- ответила мне Катя.
-А помнишь, как мы прятались от дождя в деревне?
-Да, помню, мы ещё целовались тайком от родителей за сараем.
Я повернулся лицом к Кате и застыл на месте, большие глаза излучали яркий свет и были похожи на драгоценные камни. Мне показалось, что меня не было некоторое время, словно моя душа провалилась в бездну, в которой царил покой и безмолвие.
Неужели тогда этот момент и назывался большой чистой любовью? Я до сих пор незнаю…
Словно в моём сердце жили кузнецы, которые днём и ночью ковали мечи и топоры. Их огромные меха раздувались и раскаляли и так докрасна нагретые угли, от этого они становились ещё жарче, бледно- белыми.
-Ты ещё со мной?- прервала мои странствия в мыслях Катя.
-Прости, я отвлёкся, мне показалось, что я в раю…
Катя опустила вниз свои густые ресницы и немного покраснела. Она стояла так некоторое время, пока я не взял её за руку.
Мы смотрели друг другу в глаза и не могли оторваться, даже телефонный звонок не смог разъединить наши взгляды. Наши губы слились в одном большом и страстном поцелуе.
Я открывал глаза и хотел смотреть на Катю, но она не могла оторваться от моих губ.
Обнявшись, мы стояли возле окошка и смотрели на улицу, хорошо был виден бульвар, где без конца сновали автомобили.
На северо-западе, огибая центральное кольцо, был воздвигнут монумент людям, которые внесли существенный вклад в развитие космонавтики.
-Дождь закончился, смотри, этот дядька ещё не понял, что произошло.
Внизу шёл человек, укутанный в плащ, а в руке он нёс зонтик. Дождь прошёл, а он даже и не заметил перемену погоды. Так и пошёл, с мыслями на осенний Лондон…
Я открыл форточку и комнату ворвался свежий ветер, который спешил разгладить морщинки на наших лицах и растрепать наши волосы.
-Как стало приятно и легко,- на одном дыхании выговорил я.
-Но всё равно немного холодно после дождя
-Но это же лето, кстати, ты обещал, что мы искупаемся до того, как тебя призовут в армию.
-Я не помню такого, всё свои обещания выполняю.
-Да не злись ты так.
-Просто я подумала, что мы даже не открыли купальный сезон.
-А сейчас водичка в водоёме просто, как парное молоко, так бы вот искупаться и загорать на золотистом песочке.
-Давай завтра поедем на «три водоёма»?
-Хорошо, только ты и я, и это мой уговор…
-Я согласен.
Прошедший дождь наполнил воздух лёгкостью, с которой только передвигаются облака, на улице осела пыль и некоторые люди поднимали к небу руки и что- то невнятное выкрикивали.
-Что они так кричат?
-Незнаю, здесь плохо слышно…
-Посмотри, смотри быстрее.
Уже в следующую минуту Катя тащила меня за рукав, и чуть не выпрыгивая из окна, визжала и кричала.
На синем склоне неба я увидел, как солнечные лучи пробиваю облака, и сливаются в одну большую и разноцветную картинку. От одного до другого края широкой дугой, над землёй сияла радуга всеми цветами. Мы улыбались, радуясь этому природному явлению.
Даже стали хлопать в ладоши и щипать друг друга. Потом обливались водой из чайника, выливая на головы воду.
-Как классно, что мы ещё не забыли, как выглядит детство глазами самих же малышей.
-А я и не думал, что мы за десять минут «затопим» всю кухню…
-Ничего тут страшного нет.
-А радугу такую большую и широкую я давно не видела.
-Это уж точно, такую, как эта,- яркую и насыщенную.
Мы ещё потом долго смеялись, стоя босиком на линолеуме, затопленного разлитой нами водой.
В тот самый момент я мог сказать, что не видел ещё, как Катя так красиво улыбается, её смех я не мог сравнить ни с чем.… Это было незабываемо, когда видишь любимую девушку совершенно маленькой и счастливой.
-Я как маленький ребёнок, который впервые увидел дождь,- сказала сквозь смех Катя.
-Это же ведь просто замечательно!- добавил я.
-Я вся промокла, пойду, надену другую одежду, а ты повесь свои вещи в сушилку, а пока надень папин домашний халат.
Я открыл шкаф и среди множества вещей нашёл халат Эдуарда Викторовича. Он привёз его из какой-то восточной страны,- желто- красного цвета, а на спине был рисунок, как солнце подымается из-за гор.
Потом мы сидели в кресле, и пили согревающее чёрное кофе, который вместе сварили.
Катя сидела у меня на коленях и обнимала меня за шею.
В моей голове было много мыслей, которые просились на свободу, « хотели вылететь из недр» моей головы, отражаясь в словах.
-А что ты будешь делать в моё отсутствие?- спросил я Катю.
-Ну не знаю… Просто, наверное, ждать, как все другие девушки.
-Время быстро бежит, ты же сам знаешь, и обернуться не успеешь, как вернешься домой.
-У меня сейчас такая тоска «накатывает», что я прямо и не знаю, что мне делать.
-Такое «вялое состояние»,- когда вот ждешь чего-то плохого, и оно долго не приходит…
-Значит, есть промежуток времени, на котором стоит остановиться и поразмыслить над сделанным и «проложить» широкую прямую через предстоящее.
-Вот мы и никогда и не говорили об наших чувствах.
Катя отвела взгляд в сторону.
-Знаю, что ты сейчас скажешь, что не стоит на тебя давить, придёт время, и ты сама всё мне расскажешь.
-Да, так всё и есть, ведь я выделила тебя из огромной толпы ребят, которые мне нравятся.
-У меня этих номеров телефонов целая куча, но я не могу в людях, которые хотят, по сей день со мной вести бурные романы найти внутренней гармонии.
-Они как пустышки,- в них нет души, они думают только о деньгах и готовы пойти на всё, ради «наживы».
-Но мне же тоже важно знать, что ты там думаешь по всему этому поводу…
-Письма ты будешь получать каждый день, это я тебе обещаю, а что касается твоего желания знать, то не беспокойся, если я выбрала тебя, то начатое я постараюсь довести до конца.
-Спасибо за откровение тебе.
-Блин, так время быстро бежит, уже шесть вечера.
-Отец скоро придёт с работы, а ты в его домашнем халате.
-Вот такие моменты жизни я люблю больше всего, когда мы наедине, только я и ты, и больше никого…
-А кто отказывается?
-Если ты не заметил, то мы сближаемся с каждым разом всё сильнее.
-Может это судьба?
-Ага, я до сих помню, как ты дрался из-за меня в соседнем дворе.
-Мы были маленькие и не смышлёные…
-Но тот мальчик в синих шортиках тебе всё лицо разодрал, и из носа кровь даже шла, а ты не заплакал,… закрывал лицо руками и не издал, даже звука… просто молчал.
-Я его потом толкнул в плечо, и он упал в песочницу, перевалившись через бортик.
-Ага, точно, он потом тебя стороной всё время обходил, наверное, боялся, знал, что ты «дашь ему отпор».
Катя чмокнула меня в щёку и, поднявшись, пошла на кухню, прихватив с собой грязные тарелки и чашки.
Я поставил журнальный столик на место и откатил кресло на «своё место», где оно стояло раньше.
Услышав, как вода течёт из крана, я понял, что Катя пошла в ванную, что бы привести себя в порядок, я включил телевизор и, переключая каналы, я стал смотреть документальный фильм про войну.
-Хорошо, что в России не живём,- подумал я.
-А то пришлось бы сейчас в Чечне воевать, чего доброго не хватало на мою « пятую точку опоры».
-Что смотрит будущий муж?- спросила Катя.
-Ты меня напугала, не слышал, как ты из ванной вышла.
-Да про советских шпионов фильм смотрю, основанный на документальных событиях.
-Муж говоришь, это уже интересно.
-Ну, я так думаю, по крайней мере,… что ты будешь им совсем скоро…
-Поживём, увидим, а пока будем жить сегодняшним днём.
-Что-то мне не интересно смотреть, чёрно- белые кино.
-Я домой, наверное,
пятница, 26 октября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
четверг, 25 октября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
у меня есть мной написанный рассказ под названием "здравствуй, город!"
по желанию моих читателей могу выложить
по желанию моих читателей могу выложить
суббота, 20 октября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
всё смотрю назад, в прошлое и понимаю, что его не вернуть... Хочется вернуть хоть одну секунду детства, когда мы были маленькие, глупые и несмышленые.
Помню по сей день аромат блинчиков и коровьего молока, ведь мог и 3ех литровую банку выпить.
Как мать прятала от меня варенье, ставила его на верхние шкафчики, думала, что я не найду... я брал табуретку, взбирался наверх и стаскивал самое, ка мне тогда казалось ценное и вкусное...
Просыпался иногда ночью и открывал холодильник, брал батон, намазывал вареньем и съедал ето все с молоком.
Помню, как хотел, что бы мне подарили велосипед, а теперь уже взрослые мечты,- обзавестись семьей и жить счастливо.
А как ночевали в деревне на сеновале и тайком от родителей курили самосад, эх... ведь до сих пор помню.
Или свою первую школьную любовь- любовь с первого взгляда. Она и не смотрела на меня, в детстве я был хорошо упитанный))
А как сидели у костра до самого утра, а потом пришев шли пропалывать картошку или свеклу))
и сутками могли не спать, радовались каждой минуте своей подаренной нам жизни.
А теперь что?!
Просто взрослеем, сталеем и становимся мудрее!!!
Память,- она есть, была и будет...
Помню по сей день аромат блинчиков и коровьего молока, ведь мог и 3ех литровую банку выпить.
Как мать прятала от меня варенье, ставила его на верхние шкафчики, думала, что я не найду... я брал табуретку, взбирался наверх и стаскивал самое, ка мне тогда казалось ценное и вкусное...
Просыпался иногда ночью и открывал холодильник, брал батон, намазывал вареньем и съедал ето все с молоком.
Помню, как хотел, что бы мне подарили велосипед, а теперь уже взрослые мечты,- обзавестись семьей и жить счастливо.
А как ночевали в деревне на сеновале и тайком от родителей курили самосад, эх... ведь до сих пор помню.
Или свою первую школьную любовь- любовь с первого взгляда. Она и не смотрела на меня, в детстве я был хорошо упитанный))
А как сидели у костра до самого утра, а потом пришев шли пропалывать картошку или свеклу))
и сутками могли не спать, радовались каждой минуте своей подаренной нам жизни.
А теперь что?!
Просто взрослеем, сталеем и становимся мудрее!!!
Память,- она есть, была и будет...
воскресенье, 14 октября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
Сегодня проснувшись услышал множество поздравлений, но они были не сравнимы с другим...
ещё немного сонный я подошёв окну и увидел, что за окном идёт снег!!!
Это же ж не передаваемое ощущение родилось где-то внутри, хотя погода выдалась на редкость отвратительной, но это всё перечеркивало, падавшим с неба белых хлопьев.
Вот я задымался, что сделано за эти долгие годы?!
Да много чего плохого и хорошего, и пожалеть есть о чём...
Но не стоит забывать, что это в прошлом, нужно жить , лелея мечту о светлом будущем и не оборачиваться назад, а если обернулись, то не останавливаться на ушедших нотах.
С днём рождения меня)))
ещё немного сонный я подошёв окну и увидел, что за окном идёт снег!!!
Это же ж не передаваемое ощущение родилось где-то внутри, хотя погода выдалась на редкость отвратительной, но это всё перечеркивало, падавшим с неба белых хлопьев.
Вот я задымался, что сделано за эти долгие годы?!
Да много чего плохого и хорошего, и пожалеть есть о чём...
Но не стоит забывать, что это в прошлом, нужно жить , лелея мечту о светлом будущем и не оборачиваться назад, а если обернулись, то не останавливаться на ушедших нотах.
С днём рождения меня)))
пятница, 12 октября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
Я думаю, что каждый сходит с ума по- своему… Утром проснувшись, я услышал, как плачет небо, роняя слёзы на бездорожье, блестящие лысины прохожих. Это безумно красивая поднебесная была мрачной и серой. На её лице хорошо были видны надвинутые брови и морщины казались ещё более старыми, загнанные временем в «зеркало человека».
А становился всё холоднее и холоднее.… Наши души так же ежатся от холода, они сжимаются, пряча руки и ноги под ватное одеяло, их тело покрывается миллионами маленьких точечек... Как плачет осень, никто никогда не услышит…
-«На этой планете мне не жить»,- я вспоминаю слова одного человека.
Он говорил про осень, про дождь, про мокрый асфальт, а я стоял и понимал, что он потерялся в собственных иллюзиях и что его может скоро не стать. Он безвольный, потерявший цель, за которой он видел своё светлое будущее.
Теперь я только могу его вспоминать…
Я не хочу повторить его путь. Будем учиться на ошибках других, пусть время корежит наши мысли и опустошает сердца, мы справимся, мы сильнее…
Так бы и стоять, и слушать музыку воды, льющуюся с небес,… если б было немного теплее,… тогда было бы не так печальнее.
А становился всё холоднее и холоднее.… Наши души так же ежатся от холода, они сжимаются, пряча руки и ноги под ватное одеяло, их тело покрывается миллионами маленьких точечек... Как плачет осень, никто никогда не услышит…
-«На этой планете мне не жить»,- я вспоминаю слова одного человека.
Он говорил про осень, про дождь, про мокрый асфальт, а я стоял и понимал, что он потерялся в собственных иллюзиях и что его может скоро не стать. Он безвольный, потерявший цель, за которой он видел своё светлое будущее.
Теперь я только могу его вспоминать…
Я не хочу повторить его путь. Будем учиться на ошибках других, пусть время корежит наши мысли и опустошает сердца, мы справимся, мы сильнее…
Так бы и стоять, и слушать музыку воды, льющуюся с небес,… если б было немного теплее,… тогда было бы не так печальнее.
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
суббота, 06 октября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
нашёл фотку моего города Минска и района, где я живу...
вторник, 02 октября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
За шаманским выпадом, ногой толкнет и откроется
Дверь, где солнце, как шар расколется и вырвется пожар.
Ударит по бубну и много времени сожжет, махнет
Рукой в птицу с клювом скрюченную и скажет: «прощай».
Между нами войны развёрнутые и тоска в глазах,
Ходят сгоревшие до основания факелы по
Стенкам заколдованным красно- чёрного сна…
На высотах с леденящим ветром тихо
Зашепчет, заморозив потоками гортань,
Разобьётся, не долетев до земли,- его миг,- высота.
Дверь, где солнце, как шар расколется и вырвется пожар.
Ударит по бубну и много времени сожжет, махнет
Рукой в птицу с клювом скрюченную и скажет: «прощай».
Между нами войны развёрнутые и тоска в глазах,
Ходят сгоревшие до основания факелы по
Стенкам заколдованным красно- чёрного сна…
На высотах с леденящим ветром тихо
Зашепчет, заморозив потоками гортань,
Разобьётся, не долетев до земли,- его миг,- высота.
среда, 26 сентября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
Между нами километры намотанной на нервы дороги,
Звуки эпох, ключи родников и время, ушедшее в трубы…
И мысли быстрее гончих северных псов стремятся
Дойти до рассыпанных в труху душ, не родившихся заново.
Они в квартире, как в логове волки лают судьбу…
Ты уедешь, забыв, что ветер выдует клетки,
Которые бились за право быть первыми, если
Не вернешься до полнолуния, они превратятся в лёд.
Эта тёмная ночь без тебя ещё чернее…
Звуки эпох, ключи родников и время, ушедшее в трубы…
И мысли быстрее гончих северных псов стремятся
Дойти до рассыпанных в труху душ, не родившихся заново.
Они в квартире, как в логове волки лают судьбу…
Ты уедешь, забыв, что ветер выдует клетки,
Которые бились за право быть первыми, если
Не вернешься до полнолуния, они превратятся в лёд.
Эта тёмная ночь без тебя ещё чернее…
вторник, 25 сентября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
Забытая нами песня трелью птицы,
Распахнувшей крылья
Расчирикает соседям
Поздно ночью, что
Душа в тревоге бьётся.
Захохочет время громко,
Позову его,- идти не хочет,
Только эхом отзовётся.
Тесно в мире,
Не вместится в стаю,
Разбивая стёкла, позовёт на помощь,
За углом живущий ветер.
Мы поднимемся над этажами,
В перьях облаков
Наденем платье,
Но летать не сможем,
Нам не понять, бескрылым…
Распахнувшей крылья
Расчирикает соседям
Поздно ночью, что
Душа в тревоге бьётся.
Захохочет время громко,
Позову его,- идти не хочет,
Только эхом отзовётся.
Тесно в мире,
Не вместится в стаю,
Разбивая стёкла, позовёт на помощь,
За углом живущий ветер.
Мы поднимемся над этажами,
В перьях облаков
Наденем платье,
Но летать не сможем,
Нам не понять, бескрылым…
понедельник, 17 сентября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
млин... как-то странно всё это... вроде я счастливый человек, но пустота в сердце не покидает...
раньше было сложнее, одиночество- это страшный порок человечества. Я наверное с ним справился... или ещё не совсем. Она- моя мечта, хотя это и немного странно... всё решилось внезапно, как будто мне кто-то помогает, да , там, сверху, тот, кого со мною рядом нет... Пустота,- наверное правильно было сказано кем-то из великих, что счастливые люди,- одиноки.
раньше было сложнее, одиночество- это страшный порок человечества. Я наверное с ним справился... или ещё не совсем. Она- моя мечта, хотя это и немного странно... всё решилось внезапно, как будто мне кто-то помогает, да , там, сверху, тот, кого со мною рядом нет... Пустота,- наверное правильно было сказано кем-то из великих, что счастливые люди,- одиноки.
среда, 12 сентября 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
Морская
Ты слышишь, как плачет разорванное время, смывая стыд через перила?
Через стоки труб я смываю кровь с раздавленного сердца.
Пусть загладит ветер растрёпанные волосы твоей побелевшей тени…
Не понять прохожему, что капли водят хороводы.
Пустота наполнится водой солёной и раздвоится прямая
На белое и чёрное, - ну и пусть, я принимаю зовы умирающих китов,
Стаями пираний в моей покореженной жизни звук останется.
Ты зарыдаешь, не скрывая лиц и затёртых масок, которые
Были одеты поверх улыбок и потресканного грима…
Не говори, что плачешь, это просто мелкий дождь звенит,
Впиваясь стрелами в высушенную солнцем землю.
Нет крыльев у людей, не пытайся падать с высоты, будет больно…
За оконной рамой мир свободных птиц нам не подчинить,
Мы вместе разобьемся одними мыслями о теплоте в душе,
Мне жалко видеть морскую пену, которая зовёт к себе…
Если только мне на бумаге нарисуют пару плавников,
Я сразу уплыву за полоску неба, за горизонт, в квадратах
Неизведанных и толщах льда буду разукрашенным дельфином.
Я там, на глубине не смогу один, тебя за собою позову…
Ты слышишь, как плачет разорванное время, смывая стыд через перила?
Через стоки труб я смываю кровь с раздавленного сердца.
Пусть загладит ветер растрёпанные волосы твоей побелевшей тени…
Не понять прохожему, что капли водят хороводы.
Пустота наполнится водой солёной и раздвоится прямая
На белое и чёрное, - ну и пусть, я принимаю зовы умирающих китов,
Стаями пираний в моей покореженной жизни звук останется.
Ты зарыдаешь, не скрывая лиц и затёртых масок, которые
Были одеты поверх улыбок и потресканного грима…
Не говори, что плачешь, это просто мелкий дождь звенит,
Впиваясь стрелами в высушенную солнцем землю.
Нет крыльев у людей, не пытайся падать с высоты, будет больно…
За оконной рамой мир свободных птиц нам не подчинить,
Мы вместе разобьемся одними мыслями о теплоте в душе,
Мне жалко видеть морскую пену, которая зовёт к себе…
Если только мне на бумаге нарисуют пару плавников,
Я сразу уплыву за полоску неба, за горизонт, в квадратах
Неизведанных и толщах льда буду разукрашенным дельфином.
Я там, на глубине не смогу один, тебя за собою позову…
суббота, 25 августа 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
Весна зелёными листьями
Обкрутит по рукам и ногам,
Спилит меня под корень
Истекающий кровью март.
Вырвут нерв чувствительный
И я закричу, захлебнувшись,
В зигзаг площади ветра
За притуплёнными стуками
Спрячу глаза от света...
Я таю зимой от жары,
В облако чистое превращаясь,
Как хочется побыть
ещё молодым
В эхе запоздавшем...
Обкрутит по рукам и ногам,
Спилит меня под корень
Истекающий кровью март.
Вырвут нерв чувствительный
И я закричу, захлебнувшись,
В зигзаг площади ветра
За притуплёнными стуками
Спрячу глаза от света...
Я таю зимой от жары,
В облако чистое превращаясь,
Как хочется побыть
ещё молодым
В эхе запоздавшем...
вторник, 21 августа 2007
остаётся тоска, когда руки опускаются и губы не шепчут, только голоса, как вороньё разрывают сознание...
За закрытой дверь, болью
Проткнутый
Сжимается воздух,
Бьётся головой в
Закрытые веки спящих стен,
Разбавленный спиртом
Врывается с этажа в
Пустоту голос калеки,
Загнанный временем в плен.
Затаскала судьба по
Жёлтым дорогам,
Песком засыпала
За спиной позабытое,
Лица ушедших не
Ставила в ряд.
Оставляла на
Местах отпечатков
Мраморную плитку
И велела молчать.
Не стоять ранним утром
Сломанными ногами
На земле рыдающей,
Жалко, что не жили,
А беззаботно играли.
Проткнутый
Сжимается воздух,
Бьётся головой в
Закрытые веки спящих стен,
Разбавленный спиртом
Врывается с этажа в
Пустоту голос калеки,
Загнанный временем в плен.
Затаскала судьба по
Жёлтым дорогам,
Песком засыпала
За спиной позабытое,
Лица ушедших не
Ставила в ряд.
Оставляла на
Местах отпечатков
Мраморную плитку
И велела молчать.
Не стоять ранним утром
Сломанными ногами
На земле рыдающей,
Жалко, что не жили,
А беззаботно играли.